Подарок для  risowator

Название: Сцена сексуального характера или Однажды ночью в бассейне
Автор: Рождественский Волчонок
Форма: аналитическая статья
Пейринг: Дерек/Стайлз, канима
Рейтинг: G - PG-13
Размер: ~2000 слов
От автора: автор ни разу не психолог и не эксперт, он со своего стульчика рассмотрел со всех сторон рассмотрел 4 серию 2 сезона и сделал выводы, о коих и поведал ниже.

Читать

Долго ли надо думать шипперам стерека, чтобы назвать наиболее примечательные совместные сцены Дерека и Стайлза? Не очень, меньше пяти минут: как ни смотри, вместе они появляются довольно редко. Стоит только подсчитать количество совместного экранного времени. Конкретно в третьем сезоне эта цифра становила 10 минут 48 секунд. Немного, правда? Зато количество компенсируется качеством показанных эмоций, жестов, их взаимодействием.

И это на самом деле круто. О взаимодействии стереков в одной из отличительных серий я и хочу поговорить. Точнее, разобраться. Психологического образования нет, Юнга с Фрейдом не читала, зато смотрела «Теорию лжи» с Тимом Ротом в главной роли. Это считается?
Сцена в бассейне не сказать, чтобы самая примечательная, напряженно-острая в плане эмоций или чего-то еще. Банально, это сцена, в которой именно Стайлз спасает Дерека. Эрика лежит где-то рядышком в отключке, канима на нее – ноль внимания. Понятно, ради чего она пришла в бассейн.

Кстати, большое спасибо главному слешеру сериала за деятельность, направленную на сближение Дерека и Стайлза.

Дальше буду говорить, собственно, о Дереке и Стайлзе, поэтому рекомендую освежить память:

видео-фрагмент

Стайлз
Кто бы что ни говорил, а Стайлз добрый малый. Он заботится о дорогих ему людях. Даже в ущерб себе.

Стайлз ушел с игры, на которой он впервые не сидел на лавке запасных, чтобы помочь Скотту и Эллисон найти бестиарий дедушки Арджента. Встретив любовь своей жизни, рыдающую Лидию, он парой предложений успокаивает ее. Что подтверждает его талант к использованию правильных слов с одной стороны и знание характера Лидии с другой. Во-первых, убедил, девушку в том, что она в любом случае королева и, во-вторых, подтвердил, что она прекрасна. Лидии как никогда нужна была поддержка и для Стайлза данная встреча могла стать отличнейшим трамплином к сердцу Лидии. Любая девушка, если ее поддержать в трудную минуту, становится более благосклонной. Но Стайлзу нужно помочь Скотту, нужно найти бестиарий и узнать, что это за тварь, поэтому, несмотря на все перспективы, он бросает Лидию. Да, она будет ему благодарна, а также обижена, так что Стайлз на прежних позициях.

В дальнейшем Стайлз вспоминает о Лидии только раз – когда не желает продолжать разговор с Дереком. Чем-то он ему неприятен. Тон Дерека, наличие рядом Эрики…

Подробнее остановлюсь на Эрике, точнее ее виде и поведении. Два момента. Первый: Стайлз в спортивном костюме, Эрика вызывающе одета. Случайный прохожий (а значит, и Дерек), если бы ему предложили выбрать партнера, из двоих выберет Эрику, как более привлекательную. И второй: Эрика стоит рядом с Дереком, а Стайлз – напротив. Ближе к телу молодая, сексуальная девушка. Лично бы мне не понравилось, если бы рядом с человеком, который мне нравится, находился кто-то лучше, нарядней, чем я. Нет-нет, а обида мелькнет. К тому же, Эрика усмехается явно самодовольно, чувствует свое превосходство над Стайлзом.

И что делает Стилински?

Он пытается показать, что у него есть кто-то лучше Дерека! Именно этими словами: “кто-то важнее тебя, Дерек”. Стайлз ссылается на Лидию (и не называет ее, что еще более удивительно), пытаясь вызвать ревность Дерека. Уколоть Хейла, выбравшего Эрику, тем, что Стайлзу плевать на него, есть и получше кандидатуры. А Дерек, зараза эдакая, выглядит таким самодовольным. Вот прям думает: “Детка, я разгадал твои уловки, ты от меня никуда не денешься”. Сам же раздразнил Стайлза и наслаждается реакцией. Одним только взглядом Дерек отвечает на выпад Стайлза про более важный разговор. И Стайлз тут же начинает говорить про глаза (будто это самое важное в описании канимы). Флирт продолжается у-ху!

Увидев каниму, Стайлз, что логично, отступает за Дерека. Опечаталась. Стайлз отступает подальше от угрозы как сделал бы любой здравомыслящий человек. Получается, что отступает к Дереку. Стайлз не встает точно за спиной, он подальше от канимы, но старается разместиться так, чтобы не казалось, что он спрятался за Дерека. Поведение вполне понятно. Во-первых, Стайлз – мужчина, ему не к лицу прятаться, а во-вторых, прятаться за Хейла?! Еще чего!

А вот поведение Дерека в этом случае более показательно. Он приседает, готовый атаковать. И приседает так, что защитить Стайлза. Не Эрику, свою бету, девушку, а именно Стайлза. Пусть человека, но все-таки парня. В опасной ситуации первым делом кидаются защищать девушку, просто потому что она слабее, даже если мастер спорта по карате. Такое отношение исторически сложилось, ничего личного. А Дерек бросается защищать Стайлза. Не такого уж и хрупкого, тренированного, умеющего плавать и бегать.

Когда мы забываем общие моральные установки? Правильно, когда в дело вступают более личные. Мужчина кинется спасать не самую лучшую девушку, а свою.

Дерек явно демонстрирует, что Стайлз важнее Эрики. Да, пусть его движение продиктовано тем, что он встал напротив канимы, а Эрика правее и будет неудобно атаковать. Кого это волнует на самом деле? Никого.

Между прочим, именно Эрика уязвимее: она ближе, у нее неудобная обувь (что показали крупным планом), к тому же, у Эрики ступор. Она не может ни сражаться, ни убежать.

В итоге, Эрика откинута к стене, Дерек не уклонился от хвоста, зато Стайлз в безопасности.

Дерек
А теперь тот же момент, но со стороны Дерека. Хейл не человек, он оборотень. По всем мифам оборотни более подвержены инстинктам, чем люди. Дерек – хищник и ситуацию с канимой он воспринимает как хищник.

В дикой природе ни одно животное не повернется спиной к угрозе. Исключение становят те, кто убегает от опасности. Волки не убегают, точнее не убегают, если у них есть кого защищать. Ранее упоминала, что Дерек встал на защиту Стайлза, как зверь и, раз уж зашел такой разговор, вспомним о дикой природе. Обычно, если зверь защищает кого-то, кто у него находится сзади, он приседает, шипит (что поначалу и делал Дерек), оттягивая внимание на себя, чтобы дать шанс тому сзади уйти. Но Стайлз стоит столбом, он же не зверь, чтобы действовать на голых инстинктах и Дерек, выбирая между схваткой с канимой и выдачей пистонов Стайлзу, чтобы тот, наконец, сделал ноги и дал Дереку шанс разобраться с канимой без отвлечения на защиту, выбирает второе.

Прозрачно показаны приоритеты: Дерек предпочел пострадать, но расшевелить Стайлза. В бассейне, в отличии от сцены с рычанием на Айзека в участке, уже никакими человеческими законами не отговоришься. Здесь – чистые инстинкты, эмоции. Защищать кого-нибудь просто так… Нет, Дерек не из таких. Он, конечно, защищает слабых (ту же Дженнифер в подвале), но не в ущерб себе. К слову о Дженнифер: там не было другого выхода, как сдержать агрессию бет, кроме как подставиться под их когти. Здесь же, в бассейне, Дерек мог… ну хотя бы крикнуть “беги”, как он кричал Эрике. Нет, Хейл предпочел оттолкнуть Стайлза рукой, заодно и проверить в порядке ли Стилински, а еще поддержать.

В фандоме давно сложилось мнение, что словами может оперировать Стайлз и Питер. Дерек же предпочитает молчать, а если говорит, то использует минимум слов. И использует аккуратно и точно. Он не растрачивается на пустую болтовню.

Как Стайлз двумя (или все-таки одной?) фразами успокоил и подбодрил Лидию в машине, так Дерек одной фразой и выразительным взглядом помог Стайлзу решиться отпустить его и добраться до телефона.

С: Можешь довериться мне в этот раз?
Д: Нет.
С: Я тот, благодаря кому ты все еще жив, заметил?
Д: И когда паралич спадет, кто будет способен сражаться с этим существом, я или ты?
С: Значит, потому я тут тебя уже два часа держу?
Д: Ну да. Ты не доверяешь мне, я не доверяю тебе. Я нужен тебе, чтобы выжить, потому ты меня не бросишь.

А Стайлз смотрит так, будто не ожидал столь коварных слов. Будто Стайлз держит Дерека только из-за личной выгоды, а не из-за того, что хочет, чтобы Дерек был жив.

Слова Дерека можно рассматривать так. Хейл считает, Стайлз его спасает не из-за каких-то теплый чувств, а лишь из голого расчета. Стайлз, трепетная няша, обижается и решается отпустить Дерека, чтобы добраться до телефона и позвать на помощь.

А теперь посмотрит на ситуацию с другой стороны. При этом следует помнить немаловажные черты характера и Стайлза, и Дерека. Стайлз на помощь не позовет. Он уже два часа (а это реально много) держит Дерека в воде, руки устали жуть как. Пусть вода и помогает, но попробуй удержи в воде 84-килограмовое тело. Да, Стайлз тренированный, но тяжесть такую держать – сложно. Он устал и долго не продержится. Стилински из тех людей, которые будут жилы рвать только бы помочь другим.

Дерек прекрасно понимает, что Стайлз не позволит ему умереть, более того: не допустит и мысли о том, чтобы отпустить Хейла ради призрачного шанса добраться до телефона и спасти их обоих. Стайлз не просто верит, что сможет продержаться, он должен продержаться ради Дерека, ради себя, ради них обоих.

переводЯ не могу позволить ему умереть.
Можешь хотя бы подумать о том, чтобы позволить ему умереть? Для меня?
Я тот, благодаря кому ты все еще жив.


Напоминаю, прежде чем упасть в бассейн Дерек кричал Стайлзу: “позови Скотта”. Возникает резонный вопрос: почему кричал?
Да потому, что Дерек прекрасно понимает, что парализованный не поможет Стайлзу, а тот слишком слаб, чтобы защитить обоих. Кем бы ни был монстр, а помощь в лице Скотта не помешает. Зовет неразумно. На матчах телефон где угодно, но не возле спортсмена.

В воде Дерек говорит, что думает. Его слова резки. Он тоже устал. Устал чувствовать себя беспомощным, устал от паралича. Но прежде всего, такие мелочи можно пережить, а вот то, что Стайлз не бросит его ради попытки добраться до телефона и вызвать Скотта – Дерек не мог не знать.

Фактически, то, что Дерек не доверяет Стайлзу, как и Стайлз Дереку не секрет для самого Стилински. Он спрашивает: “можешь ли ты мне довериться в этот раз?” Из самой постановки вопроса можно сделать вывод, что для Стайлза недоверие не является тайной. Он не занимается самообманом. Однако одно дело знать, другое – услышать. Надежда - такая живущая женщина. Краешком души Стайлз все же надеется, что Дерек готов поверить ему. Ну хотя бы ради спасения своей жизни! Хотя бы один разик! Но нет, Дерек отбривает его. И Стайлз решается оправдать оказанное “доверие” и бросает Дерека тонуть.

Тем самым Стайлз создает им шанс на спасение.

Дерек знает, что не утонет, знает, что Стайлзу хватит пары секунд, чтобы позвонить. Хейлу надо всего лишь продержаться около 20-40 секунд. Среднее время для того, чтобы задержать дыхание под водой.

Подводя итоги, скажу, Дерек говорит ту самую свою фразу, чтобы Стайлз решился бросить Дерека и позвать на помощь; иными словами, чтобы Стайлз спасся (вместе с Дереком).

Дерек готов умереть, чтобы Стилински выжил. Чем не доказательство если не любви между этими двумя, то добрых чувств Дерека к Стайлзу? Ради кого среднестатистический человек готов рискнуть своей жизнью? Только ради дорогого. Я не говорю «близкого», потому что не всякий дорогой может стать близким. Законы Калифорнии на этот счет строги, до 18 – ни-ни.

В доказательство своего умозаключения приведу пример. Когда Стайлз опустился за Дереком, тот улыбнулся. Едва заметно, но важен сам факт! Дерек улыбнулся, потому что его план сработал: Стайлз отпустил его, позвал на помощь и успел вернуться. Дерек ни секунды не сомневался в том, что Стайлз сможет сделать все быстро и результативно. Молодец он, что ни говори.

На этом можно было бы и заканчивать, если бы не одно НО.

На написание этих пространных размышлений побудила одна гифка:

Смотря на нее, выстраивала совершенно противоположную теорию. О том, что Дерек если не любит Стайлза, то точно симпатизирует. Посмотрите только на выражение его лица! Это же лицо человека, которого подло обманул дорогой человек! Тот, кому ты доверил свою жизнь, без сомнений бросает тебя в воду, прекрасно зная о полной беспомощности в выживании.

Сведенные брови, опущенные уголки губ, приоткрытые глаза…
А еще Дерек искренне и с испугом кричал Стайлзу: "нет, нет, даже не думай!" перед этим.

Однако пересмотрев серию, пришла к выводу, что это все глупости. Не может быть односторонних чувств. Ясно видно, что между Стайлзом и Дереком химия, притяжение идет с обоих сторон. Дерек задержал дыхание, чтобы дать Стайлзу побольше времени. Стайлз поддерживал Дерека в воде, не решался даже обсудить с ним возможность отпустить и попытаться добраться до телефона.

Судя по одной только этой сцене, можно сказать, что они не просто знакомые из одного кружка по интересам, а, по крайней мере, между ними зарождается дружба. Или нечто большее, как правильно подозревают сторонние наблюдатели. Не могут же столько незаинтересованных личностей шипперить стерек только из-за того, что по отдельности Дерек и Стайлз классные?

Стерек
Дерек и Стайлз похожи. Они одинаково редко принимают помощь, а предложить свою для них естественное поведение. Да, по Дереку не столь заметно. К тому же, они оба прекрасно управляют словом. Уверена, что эти двое прекрасно понимают друг друга именно из-за своей схожести.

Вывод сделать просто: между ними искрит, их тянет друг к другу. Притяжение состоит первоначально из благодарности, честности, возможно, преданности, некоего партнерства “ты – мне, я – тебе”. А где приятжение, там и симпатия, и любовь.

Посмотрите только на этот флирт перед появлением канимы! На обиженно-недовольное лицо Стайлза, на самодовольное Дерека:

При появлении опасности, Дерек рвется защищать Стайлза. А тот не убегает, что было бы логичным, а поддерживает Дерека. Он явно хочет быть нужным и полезным, хочет, чтобы Дерек нуждался в нем. Он готов сколько угодно держать Дерека в воде без какой-либо поддержки и помощи.

Выражение лица Стайлза после того, как он поймал Дерека и понял, что мог потерять его из-за своего порыва доказать, что Дерек для Стайлза никто. Поэтому он ищет и замечает специальную ручку для пловцов. Он не дурак и понимает, зачем Дерек сказал то, что сказал. Уверена, понимает.

И Скотт бросил трубку, и Дерек мог утонуть. Он сам корит себя.

Все заканчивается хорошо. Скотт все же пришел, спас, а канима ушла подготавливать новую попытку свести упертых человеков. Она же, бедненькая, не знает, что никого сводить и не надо.

За сим прощаюсь и я.

@темы: слэш, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, СС 2013-2014, аналитическая статья, G, PG-13

Подарок для  бобрятинка

Название: Захвати Уолл-стрит*
Автор: Рождественский Волчонок
Бета: Рождественский Волчонок
Пейринг: Стерек, мелькают Скотт/Эллисон, Джексон/Лидия, Айзек/Эрика
Рейтинг: R за нецензурщину
Жанр: AU, action, romance
Предупреждения: Возможный ООС, если только.
Примечания: По воле автора - совершеннолетними люди в штате Нью-Йорк считаются с 18 лет.
Размер: 6 854 слова
От автора: Поздравляю бобрятинка с Новым годом! И всех кто читает этот фик)
Вас! И нас! И всех отчасти!
По отдельности, и в общем!
С Новым Годом! В смысле - счастьем!
С новым счастьем! То есть, вот с чем:вот с чем:
С новой крышей! С новым домом!
С новым блином! С новым комом!
С новой правдой! С новым сном!
С новой стопкой кверху дном!
С новым делом! С новым словом!
Рыболовов - с новым клевом!
Карьеристов - с новым чином!
Маму с папой - с новым сыном!
Лесорубов - с новой рощей!
Новых зятьев - с новой тещей!
Донжуанов - с новой милой!
Ветеранов - с новой силой!
Бизнесменов - с новым взлетом!
С новым банком! С новым счетом!
Бомбардиров - с новым голом!
Трансвеститов - с новым полом!
Космонавтов - с новой высью!
Тугодумов - с новой мыслью!
Шахматистов - с новым ходом!
Вас - еще раз с Новым Годом!
Музыкантов - с новым звуком!
Папуасов - с новым Куком!
Капитанов - с новым коком!
Президентов - с новым сроком!
Депутатов - с новой Думой!
Кто за деньги - с новой суммой!
Генералов - с новой частью!
Вас - еще раз с новым счастьем!
Подчиненных - с новым боссом!
Программистов - с новым DOSом!
Безработных - с новым местом!
Тили-тили - с новым тестом!
Сталеваров - с новой плавкой!
Отсидевших - с новой справкой!
Похудевших - с новой формой!
Бывших трезвых - с новой нормой!
Резидентов - с новым кодом!
Всех вас - снова с Новым Годом!
С новой песней! С новым танцем!
Разведенных - с новым шансом!
Театралов - с новой драмой!
Маму с мылом - с новой рамой!
Журналистов - с новым слухом!
Медиумов - с новым духом!
Чукчей - с новым анекдотом,
Мчащих - с новым поворотом!
Взявших прикуп - с новой мастью!
Всех вас - снова с новым счастьем!!!

Читать

- Скотти, ты понимаешь? Это наш шанс блеснуть! Первый, а может и единственный! – Стайлз активно размахивал распечатанной листовкой перед другом, сумбурно тарахтя про уникальную возможность приобщиться к акции протеста, проявить социальную ответственность и выполнить гражданский долг. Изображенная на бумаге девушка, легко раскинув руки, стояла на одной ноге на статуе быка и чем-то напоминала Эллисон. Подумав об Эллисон, Скотт выдохнул, обретая спокойствие. Чудовищная идея Стайлза уже перестала поражать его воображение и вполне цивильно укладывалась в голове, открывая перед Макколом возможные последствия задумки. И первое, за что он зацепился, Скотт выложил в качестве аргумента, не сумев скрыть неуверенность в голосе:
- Это же запрещено. Полиция…
- Нас будут сотни! Тысячи! Они ничто не смогут сделать нам! – Стайлз метнулся к столу и развернул ноутбук. – Смотри. Я переписывался на форуме с мистером Анонимусом. И не только я. Нас была куча людей, и все подтвердили свое участие. Я сказал, что приеду не один.
- А ты не думал, что это может быть просто шутка? – Скотт с опаской взглянул на ноут. Он поерзал на кровати, коря себя за то, что не послушал внутреннего предчувствия очередной задницы и не остался дома, когда Стилински позвонил ему и велел срочно крутить педали в сторону дома шерифа.
- Нет! Все проверено! Это же годовщина движения. Над таким никто шутит не станет.
Бастилия благоразумия Маккола уже готовилась к сдаче, Стайлз видел. Осталось лишь чуть-чуть поднажать, поэтому Стилински нахмурился:
- Или ты мне не веришь?
- Верю, - осознав, что деваться некуда, Маккол покорно кивнул и провел рукой по волосам. - А твой отец точно не против?
- С ним я все улажу. Но если что мы можем надеть маски, те прикольные из "V значит Вендетта", - милосердно заметил Стайлз, не преминув похвастаться. – Я уже заказал парочку на ибэе. Еще вопросы?
- Только один: как мы попадем в Нью-Йорк к 17 сентябрю, учитывая начало занятий?

За что Стайлз ценил Скотта, как друга, так это не только за то, что тот соглашался практические на любые сумасшедшие проделки, вроде той, когда они влезли в сгоревший особняк посреди леса в поисках призраков, но и за то, что при его участии практически все задуманное удавалось осуществить с минимальными потерями. Мистическая удача Маккола вместе с изобретательностью Стилински давала почти стопроцентный результат. Именно поэтому сейчас они впятером – Скотт проговорился Эллисон, и та неожиданно увлеклась идеей и рассказала о грядущем мероприятии Лидии, а с повеления королевы Мартин тоже заинтересовавшейся, к ним присоединился Джексон – летели в Нью-Йорк вместе с отцом Джексона по официальной версии присмотреть пару колледжей и сходить на матч Метс против Майами Марлинз.
Отец узнав, кто едет вместе со Стайлзом и Скоттом в качестве сопровождающего не стал возражать, лишь уточнил, когда они так сдружились с Уиттмором. Хорошо, что заинтересованностью в спорте и пребыванием в одной команде по лакроссу можно объяснить все, даже дружбу с засранцем Джексоном.
Их рейс на вылет должны были скоро объявить. Скотт с Эллисон плавали в счастливом вакууме своей влюбленности, Лидия лениво скользила пилочкой по своим идеально выглядящим ногтям, а Джексон изображал Статую свободы, которую окружили аборигены. Подходить к нему Стайлз особенно опасался. Вдруг их взаимную антипатию заметит отец Джексона и сочтет подозрительной. А ведь в рюкзаке у Стилински уже лежали заготовленные маски. Он заказал на всякий случай побольше и, когда объявились новые участники захватнического движения, Стайлз только порадовался своей предусмотрительности.
Но пока все шло своим чередом. Мистер Уиттмор разговаривал по телефону, кажется, с одним из своих клиентов, изредка поглядывая на них всех. Стайлз сначала маялся около их багажа, искоса поглядывая в сторону Лидии Мартин. Их последний разговор состоялся пару лет назад, когда Стилински объяснили, что шансов на отношения с ней у него нет. И сейчас он чувствовал себя неловко. С одной стороны, ему хотелось подойти и сесть рядом, завести разговор, с другой, он не мог. Лидию как будто бы окружала незримая сфера отрицания, и ключ от нее был только у Джексона. Поганого Джексона, который не заслуживал ни капли из того, что имел. Стайлз сделал шаг-другой к Лидии, надеясь, что его не отошьют хотя бы сразу, и в эту минуту женский голос объявил о посадке на рейс.

Громады зданий нависали над тротуарами, как неприступные горы, с пестрыми пятнами вывешенных национальных флагов и рекламных щитов. Стайлз задрал голову, мысленно прикидывая высоту самого высокого здания, и тут же был снесен в сторону прохожим. Сочный мат, доставшийся Стайлзу вдогонку, нисколько не покоробил приподнятого настроения Стилински, но Джексон снова не преминул высказаться:
- Стилински, раскрой глаза, это тебе не центральная улица Бэйкон-Хиллз. Это Уолл-стрит, тебя здесь затопчут, если ты не прекратишь стоять, как дебил с открытым ртом.
- Отвали от него, - Скотт сразу же вступился за друга. Неприязнь к Уиттмору у них всегда была общая, копившаяся годами.
- Щеночек подал голос? Потявкай еще, Маккол, или мне напомнить, благодаря кому, мы тут, - Уиттмор фыркнул и небрежно поправил ворот рубашки. - К вашему сведению, я в этой тупой акции участвовать не собираюсь.
Благодарить его, Стайлз, конечно, не собирался, вместо этого он уставился на экран мобильного, пытаясь определить, в какую сторону им нужно двигаться. Выйти из отеля на самостоятельную прогулку они смогли только на третий день. В первый день они селились в гостинице и обозревали город больше из своих номеров.
У Стайлза было ощущение, что он словно родился здесь. Ритм города зазвучал внутри него, едва они покинули аэропорт. И то, что казалось спешкой, суетой для других, для него ощущалось, как волна, которую просто нужно было поймать. Его СДВГ и город синхронизировались на первых тактах, и в какой-то момент Стилински забыл про основную цели поездки. Он поехал вместе с остальными смотреть колледжи, бродил по коридорам и кампусу, представляя, что мог бы учиться здесь, жить в общежитии, как и сотни других приезжих студентов. Подтянуть свой уровень знаний было не слишком сложно. Гораздо сложнее было оставить отца, зная, что останется совсем один с работой, кучей нездоровой еды и бутылкой виски на годовщину маминых похорон. Поэтому втайне Стайлз уже присмотрел технический колледж недалеко от дома. Если повезет, то Скотт тоже поступит туда и их бро-тандем просуществует чуть дольше.
- Джексон, я хочу пить, - Лидия капризно надула губки, включаясь в разговор.
- Я вижу хот-доги, - вместо Уиттмора откликнулась Эллисон и указала налево. - Наверняка, там найдется и вода.
- Сойдет, - кивнула Мартин и целеустремленно направилась в ту сторону.
- А я бы и от хот-дога не отказался, - сказал Скотт, идя следом.
Стайлз согласно облизнулся. Завтрак в гостинице был слишком легкий, и голод уже ощущался неприятной засасывающей пустотой.
Джексон купил воду для Лидии, а они втроем - по хот-догу. Эллисон не смутило пренебрежение Лидии и Джексона к плебейской еде, поэтому Стайлз даже простил тот случай, когда Скотт бросил его в игре и свалил в скайп к ней.
Стилински в глубине души признавал, что Арджент была фактически идеальной парой для друга. Это частично утешало его, когда годами проверенные дружеские отношения стали подвергаться не одному испытанию на крепость, и Скотт лажал раз за разом. Но несмотря на обиду, причину его промахов Стайлз считал достаточно уважительной.
- Куда мы теперь? - поинтересовалась Эллисон, выкидывая салфетку в урну. - Продолжаем смотреть достопримечательности? Или у нас конкретная цель?
- И то, и другое. Мне нужно встретиться со знакомыми и обговорить кое-какие детали на счет 17 числа. Вам не обязательно идти со мной, - Стайлз не хотел, чтобы его речь звучало пафосно, но все равно получилось немного высокомерно. Как-никак он был единственным связным с прочими участниками движения.
- Я пойду с тобой, - заявил Скотт, извиняюще глядя на Эллисон, но та ободряюще улыбнулась ему и внесла другое предложение.
- Давайте пойдем все вместе? Не стоит разделяться.
- Мне все равно, - Лидия пожала плечами.
- Давай, Стилински, веди нас в штаб заговорщиков! - лениво высказался Джексон и метко пнул пустую банку из-под колы, попавшую под ноги.
Стайлз вновь открыл навигатор в телефоне, изучая маршрут.
- Мы только что прошли фондовую биржу, нам нужно идти на два квартала вперед. Там стоит статуя атакующего быка. Кстати, запомните на случай крайних обстоятельств, встречаться будем у него. Если вдруг кто-то потеряется, - предупредил Стайлз, сражаясь со смартфоном. Чертов навигатор не хотел прокладывать короткий маршрут, а предлагал им идти какими-то задворками в обход Манхэттэна, - Оттуда мы пойдем к Зукотти-парку. Это еще дальше. Пройдемся по Бродвею, хотя нет, лучше пройдем по Сидар-стрит или...
- Дай мне, - Лидия вытащила телефон у него из рук и стала осторожно водить пальцем по смартфону. Стайлза моментально оттеснили от Мартин, увлеченно рассматривая карту вместе с девушкой. Чувствуя, что контроль над ситуацией вот-вот будет потерян, Стилински заметил группу людей с плакатом, напротив биржи. Пожалуй, плакат выглядел у них убедительно и вряд ли обычные прохожие ходят с лозунгами «Трой Дэвис не должен был умереть!». Стайлз пересек улицу и подошел к ним, стараясь выглядеть как можно дружелюбнее. Он не сомневался, что эти парни подскажут ему дорогу до Зукотти. Но стоило ему приблизиться к группе людей, как рядом что-то заискрило и бухнуло. Демонстранты отхлынули от обезображенной стены здания с темным пятном. Кто-то засмеялся, а пара человек одобрительно присвистнули.
Стилински не успел задать ни одного вопроса, как ближайший к нему парень выругался и неожиданно крепко схватил за руку, срываясь на бег.
- Блядь! Копы! Валим!
Стайлз не думая, пробежал несколько метров, прежде чем понял свою ошибку и вырвал руку из чужой хватки. Обернувшись, он увидел, что часть группы сбита на асфальт и упаковывается в наручники, а за ними уже бежит один из копов. Оценив ситуацию, Стайлз принял единственно верное решение и снова побежал.
Сначала Стилински бежал за тем парнем, что потащил его за собой, но быстро потерял его из виду. А вот полицейский, похоже, терять его не собирался, упорно продолжая преследование. Выбрав наугад подворотню, Стайлз нырнул туда, желая срезать через проход между плотно застроенными домами. Но внезапно обнаруженный тупик доказал, что он охуенно попал.
Стилински не успел обернуться, воздух вышибло из легких вместе с ударом о стену. Руки грубо заломили, заставив болезненно охнуть. Стайлз дернулся, но его еще сильнее вжали в стену, и незнакомый злой голос выдохнул в ухо:
- Добегался?

- Эй, Хейл. Сегодня не слишком хороший улов? И рыбешка мелкая попалась, - один из офицеров полиции отложил телефон и с любопытством уставился на них.
- Несовершеннолетний засранец. Ни документов, ни телефона, - пояснил держащий его полицейский. Несмотря на то, что они уже оказались в участке, разжимать свою волчью хватку, Хейл не спешил. – К тому же молчит, как партизан.
- Оставь его в участке, Дерек. Мы с ним разберемся. Можешь ехать вылавливать очередную рыбку, - все так же добродушно продолжил мужчина и неожиданно подмигнул. – Хочешь кофе, пацан? Эрика, детка, сделай нам по чашке кофе.
Ответа ему не пришло, но за белой перегородкой Стайлз услышал бульканье кулера и шуршание наполняемого пластикового стаканчика.
- Ремня ему, а не кофе, - буркнул Хейл и наконец-то отпустил капюшон. Стилински осторожно повертел шеей. После врезавшегося шва от ветровки и футболки, там наверняка остался красный след. Прямо как у удавленника. Стайлз даже поежился от этой мысли.
- Меня зовут Барри. Это, конечно, не настоящее имя, но большинство обращаются ко мне именно так, - полицейский усмехнулся в свои усы, и Стайлз не сумел удержать смешка, оценив каламбур. - Ну вот. Все так реагируют.
А Стайлзу почти сразу прилетел несильный тычок под ребра от стоящего рядом с суровой миной Дерека. Тот юмора не оценил, да и вряд ли смог. С его-то кислой физиономией.
- Я смеялся не над этим, сэр, - Стилински вежливо обратился к Барри, не пряча улыбку. Этот добрый дядька-полицейский чем-то напоминал ему одного из участковых дома - Тедди. Они даже внешне были похожи: оба полноватые, с усами и, кажется, оба любили поболтать.
- Меня зовут Стайлз, и это тоже ненастоящее имя. Но все мои друзья зовут меня именно так.
- Однако, - Барри крякнул, привстав, и подтащил стул для посетителей от чужого стола к своему. - Садись-ка. Давай поболтаем, а то, похоже, у нас много общего.
Стилински присел и оглянулся на офицера Хейла, но тот, спокойно оглядев картину офиса полиции (сбежать отсюда, не наткнувшись ни на один стол, мог только какой-нибудь чемпион бега с препятствиями), кивнул и, молча развернувшись, пошел к выходу.
- Меня так прозвал прежний шеф полиции, - Барри зашуршал бумагами, откладывая их в сторону, видимо, чтобы не запачкать. - Этот старый маразматик путал меня со своим помощником, которого звали именно так. А следом за ним стали звать и остальные сослуживцы. Когда пришло время отставки шефа, это имя уже закрепилось за мной, и никто не называл меня иначе. А кто дал тебе это имя?
- Я сам, - пожал плечами Стайлз, расслабляясь. - Мне оно нравится.
- А чем же тебе не нравилось старое?
- Так называла меня мама, а после ее смерти... - Стилински резко прикусил губу, чтобы не выболтать больше, чем уже сказал. Во рту появился привкус крови, и Стайлз стал водить кончиком языка по нижней губе, зализывая ранку.
- Прости, не думал, что это больная тема, - полицейский с сожалением посмотрел на него. - Так ты сирота?
- Нет, - Стайлз напрягся. Утром он забыл принять таблетки. А без приема аддерала следить за свой речью оказалось сложнее, чем он представлял. Стилински чуть ли не с тоской вспомнил офицера Дерека. При нем не надо было следить за словами, потому что язык отнимался сам собой, едва тот наклонялся и в лицо практически рычал: "Где ты живешь?".
- Нет? Значит, с отцом. Не похоже, что ты с ним хорошо ладишь. Знаешь, я всякое повидал и тоже раньше ругался с отцом. Мой старик, правда, был просто упертым бараном. И я в него пошел. Конфликтом отцов и детей сейчас никого не удивишь, но когда я сам стал отцом, я осознал это куда лучше. Часто кажется, что родители запрещают во вред, но это иллюзия. Они хотят лишь оградить своего ребенка от плохого, - Барри тем временем продолжал изображать "доброго полицейского".
- Да, я понимаю это, - согласился с ним Стайлз и, притворяясь, что разговор начал наводить на него скуку, зевнул. - Давайте лучше поговорим о фильмах.

Выволакивая из машины очередного задержанного, Дерек брезгливо поморщился. В этот раз ему "повезло" наткнуться на наркомана. Расширенные зрачки и приступы неудержимого хихиканья свидетельствовали о том, что тот уже успел закинуться чем-то неслабым и теперь пребывает в стране розовых фей. Сдав несопротивляющегося парня на руки ближайшему полицейскому, Дерек устало потер лоб и прошел в офис. Сегодня здесь побывало не меньше пары сотен задержанных с Уолл-стрит, а что будет твориться в офисе в день протеста, когда камеры заполнятся орущими демонстрантами вызывало глухое раздражение и ярость. Проклятые придурки! Вместо шествования по улице лучше бы взорвали кого-то. Меньше возни бы было.
Дерек попытался незаметно потянуться и замер, глядя на знакомую красную толстовку рядом со столом Барри. Что тут происходит?
Хейл перехватил пытавшегося просочиться мимо Айзека за локоть, останавливая.
- Эй, ты уже вернулся, - пробормотал Лэйхи и, заметив его взгляд, поинтересовался: - Что-то случилось?
- Какого черта пацан еще тут?
- Твой задержанный? Ты не поверишь, но они уже третий час тут трепятся. У нас уже ставки делают, кто победит Барри или Стайлз, так зовут парня.
- Я знаю, - тихо процедил Хейл. - Меня волнует, почему Барри с ним так долго возится? Он раскалывал и не таких придурков меньше, чем за пять минут.
- А на этот раз ему попался настоящий крепкий орешек, - во взгляде у Айзека мелькнуло уважение, - Чего уже они только не обсудили. После первого часа мы даже пытались сменить тактику. Подослали к нему Эрику с очередной чашкой кофе. Но он практически не отреагировал. Попялился на ее декольте мельком и отказался от кофе, сказал, что ему вредно употреблять много кофеина. Удивительно, не правда ли? Я в его возрасте обратил бы внимание не только на грудь, но и на другие соблазнительные части тела.
- Ты и так пялишься на нее почти круглосуточно.
- Ну да, - не стесняясь, подтвердил Лэйхи. Среди всех сослуживцев, почему-то именно с Дереком у него сложилось подобие дружеских отношений, ну не считая Барри.
- В общем, все закончилось тем, что они до сих пор полощут мозги друг другу, - подытожил Айзек, высвобождая локоть. - Я даже подумал, что у Стайлза были знакомые полицейские и он знаком с методикой допросов. Слишком ловко он уходит от ответов. Если Барри не сумеет до него достучаться в скором времени, то нам придется отпустить его.
- Что? Отпустить просто так?
- Он несовершеннолетний. Мы не можем ему ничего предъявить. А Шеф убьет нас, если увидит его и вздумает поинтересоваться, в чем дело. Максимум, что мы могли сделать, это сдать на руки родителям с советом выбить из Стайлза ремнем всю дурь. Но раз он молчит, то выхода другого нет.
- Ну уж нет, - тихо прорычал Хейл, комкая в руке фуражку.
- Почему нет, Дерек?
- Потому что этот засранец обязательно вылезет снова 17 сентября. Я знаю таких, у них вечно шило в заднице. И я предпочту исключить эту возможность заранее.
- Если что, я не буду помогать тебе прятать труп, - хмыкнул Лэйхи и ушел к своему столу.

Когда Дерек подошел к столу, Барри что-то воодушевленно рассказывал про колледжи и про своих детей, а Стайлз, сгорбившись, сидел и рассеянно кивал на слова собеседника, беззащитно выставив затылок и тонкую шею.
- Привет снова, Дерек, - кивнул ему Барри, с сожалением глядя на него. - Твой рабочий день подходит к концу?
- Да, а вы, я вижу, увлеклись беседой, забыв о времени, - Хейл с удовольствием заметил, как резко напрягся парень, едва сослуживец обратился к нему.
- Давно мне не попадались такие хорошие собеседники, - Барри развел руками, будто оценивая масштаб катастрофы, с которой ему пришлось столкнуться. - Могу я попросить тебя отвезти Стайлза, куда он попросит? Поскольку он несовершеннолетний, мы не можем оставить его тут. Но я думаю, он осознал, насколько ошибочны были его действия, несмотря на все благие намерения. Не так ли?
Стайлз поднялся со стула, торопливо закивав:
- Да, сэр. Конечно, сэр. А теперь мне пора, приятно было пообщаться.
Дерек скривился, мысленно раздражаясь вновь. От первых двух ответов так несло ложью, что не надо было быть экспертом, чтобы понять это.
Стайлз попрощался со всеми, кто был в участке, и, не скрывая радости, потопал к выходу. Дерек последовал за ним, напоследок поймав, сочувствующий взгляд Айзека.

- Мне нужно на Уолл-стрит, - Стайлз плюхнулся на первое сиденье и пристегнулся ремнем безопасности.
- Живешь на Уолл-стрит? Номер дома и квартиры, - Дерек завел машину, но не спешил трогаться.
- Нет, там не живу. – Похоже, Стайлз еще не понял, что попал, поэтому по наивности продолжал говорить открыто. - Просто оттуда мне проще будет добраться.
- Послушай, я не Барри и возиться с тобой не собираюсь. Сейчас мне нужен адрес, куда я тебя отвезу и после буду уверенным, что ты не вывалишься мне под ноги через пару дней, - ответил Хейл, заводясь еще сильнее.
- Чувак, такого адреса не существует, - нагло выдал Стайлз, нисколько не беспокоясь о своем благополучии. А зря.
Ремень безопасности, вовремя надетый Стайлзом, исключил возможность ударить его о приборную панель, но Дерек умел находить выход из таких ситуаций. Он положил руку на шею и смачно приложил парня головой о стекло, едва не разбив его.
- Оу-у-у... Да ты псих, мать твою, - Стайлз вскрикнул и прижал ладонь к виску, морщась от боли.
- Адрес, живо, - не обратив внимания на оскорбление, повторил Дерек. - Если ты не скажешь его сейчас, на счет три я снова ударю тебя. И буду бить, пока не выбью из тебя адрес или пока не разобью окно, выбирай.
- Иди к черту, - прошипел парень, пытаясь съежиться на сидении. Это было сложно, так как Дерек все еще держал его.
- Раз. Два, - угрожающе начал Хейл, но Стайлз молча лишь пытался отодрать его руку от своей шеи. - Три. Не хочешь по-хорошему? Ладно.
- Это, блядь, еще и по-хорошему было? И что еще за «ладно»? Дай мне выйти. Я попрошу более адекватного полицейского отвезти меня, - оставив безуспешные попытки, Стайлз полез ниже, намереваясь отстегнуть ремень безопасности.
- Хер тебе. Сиди тихо, - Дерек тронулся с места, отъезжая от участка.
- Я пожалуюсь на тебя начальству, - взвизгнул Стайлз, вжимаясь в сидение и с опаской глядя на Хейла.
- Пожалуйста, - кивнул Дерек. - При заполнении жалобы нужно будет указать свои личные данные и адрес проживания. Вернемся в участок?
- Куда ты меня везешь?
- Обеспечиваю тебе адрес, откуда ты не сможешь сбежать.
- Ты не имеешь права! - снова попробовал бороться Стайлз.
- Ты говоришь мне, полицейскому, что я не знаю своих прав? Вернемся к вопросу о жалобе?
Пацан побледнел и молча уставился на дорогу.

Притормозив у дома, Дерек вышел из машины и быстро подошел к пассажирскому месту.
- Вылезай.
- И не подумаю. Куда ты меня привез?
- Вылезешь сам, или я тебя вытащу силой, - предупредил его Хейл.
- Я буду кричать, - в таком же тоне ответил Стайлз, но и без срывающегося голоса было заметно, что он боялся.
- Я ударю тебя так, что кричать ты не сможешь. Только скулить.
После этой угрозы, Стайлз побледнел еще больше, но все же отстегнул ремень безопасности, неловко вываливаясь из машины.
Крепко ухватив его за плечо так, чтобы при попытке побега парень не смог оставить в его руках ветровку и вырваться, Дерек повел его к подъезду. Поздоровавшись с консьержкой, Хейл, не останавливаясь, потащил свою ношу к лифту, чтобы Стайлз не успел поднять шума. Но судя по обалделому выражению лица, тот или не подумал о такой мысли, или же просто счел мадам Рэдвол не способной к таким подвигам. Хотя старушка могла еще дать фору. Недаром она была бывшей сотрудницей службы безопасности.
Поднявшись на седьмой этаж, Дерек открыл дверь и впихнул Стайлза внутрь, закрывая дверь на замок.
- Где мы? - настороженно вертя головой, подал голос парень.
- У меня дома. Снимай кроссовки, - ответил ему Хейл, проходя в свою комнату. Ничего важного или ценного здесь у него не было, но удостовериться на всякий случай не помешало, пока его нежданный гость разувается. Свалить у него не получится, седьмой этаж не приспособлен для побегов, так что можно немного расслабиться.
Выглянув из комнаты, Дерек увидел, что Стайлз все еще мнется в прихожей, оглядываясь вокруг.
- Спать будешь на диване, - сдернув покрывало с кровати и вытащив одну подушку, Хейл прошел мимо и сгрузил ношу в другую комнату на упомянутый диван.
Стайлз хотел было что-то ответить, но в этот момент у него низко и голодно заурчал живот. Покраснев, как переспелая малина, парень шагнул в назад, смущенно отвернувшись.
Фыркнув, Дерек прошел мимо него на кухню, вспоминая, что где-то у него завалялась пачка крекеров. Та действительно нашлась, но почему-то не в шкафу, а в холодильнике. Рядом с пакетом молока и засушенным куском сыра. Утром он планировал заехать в супермаркет, но не успел. Бросив крекеры на стол, Дерек поставил чайник. По-хорошему, не стоило кормить наглого засранца, но последний час он вел себя покладистей и уже не хамил, так что Дерек решил вознаградить его. Тем более Хейл никогда не был садистом, а парень, сняв ветровку, выглядел по сравнению с ним голодающим ребенком из Африки.
Взяв полотенце в шкафу, Дерек бросил сидевшему на диване Стайлзу: "Ужин на столе", и ушел в ванную. Шлепанье по паркету раздалось почти сразу. Стайлз хоть и пытался себя вести, как животное, впервые попавшее в зоопарк, но все равно умудрялся создавать достаточно шума, чтобы Хейл слышал его. Когда Дерек вышел из ванной, кухня была уже пустой, а на столе стояла вымытая чашка и упаковка с половиной оставшихся крекеров. Но неестественная тишина напрягала, поэтому Дерек торопливо пошел в комнату прямо в полотенце, застав там Стайлза, прилипшего к окну. Поймав его восхищенный взгляд направленный наружу, Дерек наконец-то смог сформулировать свою догадку, почему парень полез в тупик и так смотрел по сторонам, как будто впервые оказался в большом городе.
- Ты приезжий.
Испуганно вздрогнув, Стайлз быстро обернулся.
- Ты ведь приезжий, - повторил задумчиво Дерек. Он уже видел такие взгляды и каждый раз удивлялся, как можно так восхищаться обычной городской подсветкой, от которой даже шторы порой не помогали. - Так как там тебя зовут?
- Стайлз Стилински.
- Стилински? Странная фамилия. Где ты остановился?
Несмотря на внешний разболтанный вид, Стайлз не выглядел, как житель трущоб или палаточного городка. Значит, жить Стилински должен был в гостинице.
- На свою посмотри, "адский волчара".
Похоже, Стайлз снова начал артачиться, но сил спорить с ним у Дерека уже не было, поэтому он сказал лишь:
- Вали спать. У меня тонкий слух. Если услышу шум у двери, возьму ремень и выдеру тебя. Говорят, что после физических наказаний сон приходит мгновенно.
Позже лежа в кровати, он слушал, как вертится на диване Стайлз и как скрипят старые пружины. Подумав, что диван уже давно пора заменить, Дерек уснул.

Утро наступило почти мгновенно. Дерек открыл глаза и зевнул, выключая будильник. Казалось бы, только закрыл глаза и уже пора вставать. Прошлепав на кухню, он увидел, что Стайлз еще спит, подмяв подушку под себя. Покрывало наполовину сползло на пол, оголяя розовые пятки. Когда Дерек пришел его будить, Стилински еще пытался отмахиваться, говоря, что занятий у него нет. К сожалению никакой полезной информации это не дало, поэтому пришлось встряхнуть его так, что зубы у Стайлза клацнули с громким звуком, а сам он, проснувшись, походил на огромную сову, которая ошалело моргает и не знает, где она.
За утренней порцией кофе и завтраком пришлось заезжать в старбакс. Правда, сходство с совой, Стайлз не потерял даже после приема пищи. Все также моргал и рассеянно пялился в окно патрульной машины.
- Все еще не хочешь сказать мне адрес гостиницы?
- Нет, мне больше нравится кататься по городу, чем перспектива быть убитым нашим сопровождающим. А ты не хочешь выпустить меня на Уолл-стрит?
- Разве только после демонстрации.
- Я все равно сбегу.
- Посмотрим, - Дерек заметил, что по утрам болтливостью Стилински не страдал. Да и в целом он как-то выглядел помято и дергано, вертелся на сидении машины. Как наркоман без дозы. При этой мысли Хейл прошиб пот: а что, если Стайлз сидит на наркотиках? Они уже задерживали продавцов шмалью, которые маскировались под участников движения. Те обманом подсаживали на наркоту и имели с наивных придурков неплохие барыши. Не хватало еще везти Стилински в больницу.
- Ты в порядке? - осторожно поинтересовался Дерек, искоса поглядывая на него.
- Я пропустил прием таблеток. Уже два раза, - неожиданно честно ответил Стайлз, а Дерек чуть не вписался в другую машину после этих слов.
- Ты...
- У меня СДВГ. Синдром дефицита внимания и гиперактивности. Мои таблетки остались в гостинице.
- Я впервые слышу про эту болезнь. Какие таблетки ты принимаешь?
- Аддерал.
- Ты все еще не хочешь сказать адрес гостиницы?
- Нет, спасибо. Я и так чувствую себя неплохо.
- А я нет, - чуть не сказал Дерек, выруливая к аптеке. Проклятый Стайлз почему-то заставлял его чувствовать мерзавцем, но отпускать его Хейл все равно не собирался.
- Я сейчас вернусь, - пообещал он Стилински, который сполз на сидении, сидя с закрытыми глазами и видом мученика, и вышел из машины.
На его счастье сегодня была смена Бойда и в аптеке с утра было пусто.
- Мне нужен аддерал, - сказал Дерек, беспокойно поглядывая в сторону двери и нетерпеливо барабаня пальцами по стойке.
- Рецепт есть?
- На них еще рецепт нужен? Черт возьми. - Сказал Хейл, неприятно удивленный этим фактом. Он нервно потер подбородок, раздумывая, как быть. Но Бойд уже принес небольшую круглую банку с таблетками и поставил на стойку.
- В следующий раз только по рецепту.
- Спасибо, - поблагодарил его Дерек и в этот момент, за окном противно задребезжала сигнализация. Чертовски знакомая и умная с бесшумной активацией. У Хейла дернулась щека, но он сдержался от комментариев.
- Все в порядке? - поинтересовался Бойд, пробивая лекарство, пока за окном заливалась сигнализация.
- Да. Полностью.
Когда Дерек вернулся к машине, Стайлз сидел, нахохлившись как воробей, а растрепанные на затылке волосы только добавляли лишнего сходства.
- Попытка не удалась?
- Она была первая, но не последняя, - отозвался Стилински и вздрогнул, когда ему на колени упала банка с таблетками.

- Зачем тебе эта демонстрация? - спросил Дерек, когда тишина в машине достигла критической точки.
После инцидента с таблетками Стайлз затих, отвернувшись от Дерека. Не то чтобы Дерек сильно разозлился на попытку сбежать. Хотя в первую минуту ему захотелось снова ударить Стайлза и посильнее. В конце концов, он же знал, что Стилински - изворотливый засранец, которого даже Барри не уболтал, но попасться на уловку было чертовски обидно.
Стайлз не ответил, а, кажется, только плотнее вжался в дверь. Когда Дерек хотел уже рявкнуть на Стилински, чтобы тот прекратил свою молчаливую демонстрацию презрения к нему, как заметил покрасневшие кончики ушей у парня. Теперь Стайлз сопел и вздыхал, прекратив вертеться на одном месте. Видимо, таблетки подействовали и привели его в порядок, а может, даже вернули немножко мозгов.
- Так и будешь молчать? - миролюбиво сказал Дерек. Вся злость куда-то подевалась, не оставив обратного адреса.
Стайлз робко развернулся, поглядел на него и уселся прямо.
- Мы хотим привлечь внимание к преступлениям финансовой элиты.
- Голосуешь за то, чтобы отдать землю фермерам?
- Нет, но ты должен понимать, что наша экономика страдает от того, что некоторые гребут то, что предназначается другим, - пафосно ответил Стайлз.
- Назови мне среднегодовой доход любого миллиардера и клерка работающего в его компании.
- Зачем это? - подозрительно спросил Стилински.
- Чтобы я мог доказать тебе, что вся ваша акция полная херня.
- Спасибо, не надо! Вот тебя устраивает твоя зарплата? - хитро улыбаясь, поинтересовался Стайлз.
- Да, а тебя твоя? - ехидно ответил ему Дерек.
- Я еще не работаю, как она может меня устраивать или не устраивать? - фыркнул Стайлз,
- Вот именно. Ты лезешь митинговать, хотя еще не начал получать зарплату. Меня вот это сильно удивляет.
- А больше тебя ничего не удивляет? - Стайлз снова нахохлился.
- Только одно. Почему большинство демонстраций проходит в Нью-Йорке, - усмехнулся Дерек, чувствуя себя победителем.
- Потому что здесь классно, - зачарованно сказал Стайлз, глядя в окно. - Жаль, что ты не понимаешь этого, чувак.
Дерек не ответил, раздумывая над его словами. Ничего классного в Нью-Йорке он не видел уже лет 15. Все, что он хотел, было попробовано, выкурено, сделано. Академия полиции сократила его желания, а после нее за это дело взялась служба. Вечерний патруль убил все очарование улиц, когда ты знаешь, что в темных переулках могут ограбить, изнасиловать и убить. Приветливые люди казались масками, под которыми прячутся махровые садисты, завистливые неудачники, психи и прочий сброд, вроде Кейт. Разве можно доверять людям, когда после ухода одной сучки остается сожженая квартира, обвинение в жестоком обращении с людьми и превышением полномочий, а коллеги смотрят на тебя с опаской, как будто ждут, что ты вот-вот откроешь пальбу в участке из служебного пистолета. Стайлз с его нелепыми взглядами на жизнь, по правде, должен вызывать смех, а вызывал совсем другие чувства.
Дерек поймал себя на мысли, что завидует Стайлзу, его чистому восторгу, который способна вызвать банальная бригада мойщиков окон на 46 этаже одного из небоскребов и прочие мелочи. Осознав это, первым желанием Хейла было показать Стайлзу изнанку города, чтобы Стилински прекратил так воодушевленно крутить головой и успевать задавать кучу вопросов, но Дерек отогнал этот нечестный порыв и выкрутил руль на светофоре, резко разворачиваясь.
- Эй, ты чего, Дерек? - Стайлз растерянно замер, вцепляясь в ручку двери.
- Хочу тебе кое-что показать.

- Это было супер. Мега-клево. Черт, да у меня слов нет, как назвать сегодняшний день, - Стайлз, размахивал руками, посыпая сиденье и коврик крошками от бургера зажатого в одной руке.
Дерек поморщился, представляя, как будет завтра вытряхивать все это богатство из машины. Ноги у него гудели от усталости. За этот день они прошли не меньше двадцати километров. Но Хейл был доволен. Странное чувство, которое он не испытывал уже чертовски долго. Центральный парк с зоопарком, Бруклинский мост, Таймс-сквер и куча других мест. Дерек парковал машину, а потом они гуляли по улицам. В первые мгновения Хейл дергался, когда Стилински отходил или отбегал от него, чтобы посмотреть на достопримечательности вблизи, но потом перестал. Захваченный новыми впечатлениями, Стайлз и думать забыл о побеге, каждый раз возвращаясь к нему, болтал, заваливая его своими эмоциями, которые Дерек жадно пил. Впервые за долгое время он общался с человеком, который его не боялся, не устраивал истерик и был открыт настолько, что порой становилось страшно, что кто-то может воспользоваться этим в плохих целях. Задумавшись об этом, Хейл не сразу понял, что в машине настала тишина, а Стилински молча смотрит на него, улыбаясь.
- Что?
- Ты меня отпустишь? - неожиданно застенчиво поинтересовался Стайлз
- Отпущу, если ты пообещаешь завтра быть послушным мальчиком и сидеть в своем номере, - ответил Дерек и усмехнулся, глядя как румянец расцветает на мальчишеских скулах. - И даже не буду подходить к твоему опекуну.
Улыбка парня поблекла и выцвела мгновенно.
- Я не могу, Дерек, - несчастно пробормотал Стилински, опуская глаза. - Я обещал.
- По крайней мере, честно, - не то чтобы Хейл ждал от Стайлза горячих заверений в его послушании, но ложь бы распознал сразу. Пожалуй, Дерек даже не чувствовал себя расстроенным из-за отказа, просто принял как факт то, что еще один день они проведут вместе. Отпускать Стилински, Дерек не собирался. Дурной Стайлз не знал, во что он может вляпаться. С ним могло случиться все, что угодно. Во время демонстрации его могут затоптать в толпе, он может попасть под струю слезоточивого газа при разгоне движения, и это только малая часть возможного.
- Куда мы?
- Домой.
- Я хочу позвонить друзьям, сказать, что со мной порядок.
- У моего дома есть таксофон, позвонишь оттуда или возьмешь мой мобильник.
- Спасибо, лучше таксофон.

Звонок у Стайлза занял ровно одну минуту. После чего они пошли вновь к Дереку домой. Причем, в этот раз тащить его не понадобилось. Стайлз вышагивал первым и даже в лифт забрался, отпихнув Дерека от дверей. В отместку Хейл, зажав его в лифте, растрепал волосы и отвесил пару щелбанов за неповиновение власти.
Поужинали они еще час назад, так что, чтобы занять Стайлза хоть на какое-то время, Дерек швырнул ему полотенце и велел сгинуть в душ, что парень с радостью и сделал. Поставив чайник греться, Хейл достал недоеденную пачку крекеров. У него было смутное ощущение, что Стайлз не откажется от полуночного перекуса.
- Эй, я взял твой гель для душа. Надеюсь, ты не убьешь меня за него? - открыв дверь, Стилински вышел из ванной, придерживая полотенце на бедрах. Без одежды он выглядел не слишком тощим, скорее, жилистым и гибким. Дерек молча рассматривал его, прихлебывая чай из кружки.
Стайлз неуверенно переступил ногами, а затем подошел ближе. С каждым шагом он выглядел все решительнее, так что Дерек даже поставил кружку на стол, не зная, что от него ожидать. И Стилински снова удивил его, невнятно пробормотав:
- Не думай, что это благодарность, - прежде, чем подойти к нему и ткнуться губами в губы.
В отличие от нью-йоркских шлюх Стайлз не умел целоваться и больше лизался, как щенок. Пришлось придержать его за подбородок и показать, как нужно правильно действовать. Запах своего геля и чистого тела кружил Дереку голову. Стайлз прижался к нему плотнее, цепляясь руками за форменную рубашку, - кажется, у него уже стояло, - а потом застонал. Именно этот стон и привел Дерека в чувство, а еще собственные руки, которые находилось совсем не там, где им положено.
- Что? - недоуменно спросил Стилински, облизывая губы и сияя шальными глазами.
- Возраст согласия. Твой опекун, - решительно сказал Дерек, больше для себя, отстраняясь и мысленно добавляя: - «Дрочка».
- Я согласен, - вновь шагнул к нему Стайлз.
- А я - нет, - Хейл отшатнулся, стараясь удержаться от искушения. Стайлз выглядел слишком готовым к дальнейшему растлению, а Дерек и так держался на остатках силы воли и мысли, что трахать несовершеннолетнего на все согласного (Боже!) парня не достойно офицера полиции.
- Я иду в душ, а ты идешь спать, - развернувшись, Хейл пошел за полотенцем. Тесные брюки совершенно не скрывали эрекции. Только скрывшись в ванной, Дерек расслабился. Ну и подрочил, конечно.

Захват Уолл-стрит начался внезапно днем. Дерек вместе со Стайлзом сидели в машине с самого утра, напряженно вглядываясь в улицы и перебрасываясь короткими фразами. Остальные патрульные машины стояли на другом конце улицы. Прохожие спешили на работу и еще куда-то, не задерживаясь на месте больше необходимого. Как будто чувствовали предстоящее столкновение.
Стайлз первым заметил прибывающих демонстрантов. Учитывая его способность вертеть головой во все стороны, это было закономерно. Стилински больно ткнул Дерека в плечо и показал на степенно прогуливающуюся молодежь в начале улицы. Приглядевшись, Хейл увидел выглядывающие из-за спины края плакатов и взял рацию, оповещая других патрульных.
- Я чувствую себя предателем, - несчастно пробормотал Стайлз, глядя, как полицейские приближаются к демонстрантам.
- Не говори ерунды, - утешать его Дерек не собирался. - Чем раньше начнем, тем быстрее мы закончим.
Дальнейшее в разуме Дерека отпечатывалось кусками. Народ высыпал на улицу, скандируя речёвки. Маски и плакаты заполонили улицу. Народ шел навстречу его машине, не останавливаясь. Редки прохожие, не успевшие пройти до начала митинга, спешили прижаться к стенам домов. Полицейские не успевали хватать парней и девушек. Где-то завязывались драки. Дрались не только с властью, но и друг с другом, хотя большая часть продолжала продвигаться к Манхэттену.
- Бог ты мой. Это же безумие, - прошептал Стайлз, и Дерек в кои-то веки с ним был согласен. Четко организованное безумие, которое объединяет толпу в единое целое и заставляет со всеми нечеловеческими, звериными инстинктами набрасываться на "врагов".
Речевки, лозунги и призывы с плакатов звучали и терялись в общем шуме. Стайлз вжался в сидение, испуганно глядя на шествие. Какой-то парень в маске подбежал к женщине у дома и с силой рванул сумочку с ее плеча. Дерек выскочил из машины, не в силах оставаться на месте, и перебежал через улицу на помощь. Грабитель, замаскированный под демонстранта, бросился обратно в толпу и слился с другими.
Когда Хейл повернулся, назад пути не было. Шествие разделило улицу, как река на два берега, оставляя Стайлза по ту сторону. Дерек попробовал прорваться, но его вытолкнули обратно. Форма указывала толпе на его чуждость.
Пришлось бежать в конец улицы, где движение уже пошло на убыль, благодаря арестам и слезоточивому газу. Но как он ни торопился, он все равно опоздал. Когда Дерек вернулся к машине, она уже была пуста.

На встречу Дерек опоздал из-за пробки, которую образовали два барана, которые не смогли разъехаться. Он думал, что не застанет Стайлза на месте, но тот на удивление был там. Сидел на бортике у бассейна, нетерпеливо притоптывая белым кроссовком и оглядываясь по сторонам. Как всегда, не замечая самого важного. И то, что у Дерека был выходной и он был не в форме, не оправдывало Стилински.
- Привет, - поздоровался Хейл, подходя к парню вплотную. Это было даже забавно. У Стайлз натурально отвисла челюсть, пока он скользил взглядом по нему сверху вниз и обратно, видимо, пытаясь сопоставить Дерека в форме и Дерека в обычных джинсах, футболке и легком пиджаке. Правда, удивление продержалось недолго. Стайлз закрыл рот и открыл его снова только, чтобы разозлить Дерека.
- Ты опоздал.
- Я мог вообще не приезжать, - делая шаг вперед, процедил Хейл, теперь нависая над Стилински.
- Между прочим, сейчас я прогуливаю матч, где сидят все мои друзья, - воинственно вздергивая подбородок, ответил Стайлз и выпятил грудь. Это выглядело так смешно, что Дерек мгновенно успокоился, напоминая себе, что это всего лишь бестолковый Стилински, который походу стесняется, а не специально старается выбесить его.
- Я тебе и так скажу, кто выиграет, - сказал Дерек, складывая руки на груди. - Метс будут в глубокой заднице. Зачем ты позвал меня сюда, Стайлз?
- Я хотел извиниться, за то, что сбежал, - после этих слов всю воинственность со Стилински как ветром сдуло.
- И все? Извинился бы по телефону, - равнодушно пожал плечами Хейл. В конце концов, мелкий засранец должен прочувствовать свою вину за то, что чуть не свел его с ума от беспокойства.
- Не все! Еще поблагодарить за то, что ты не сдал меня никуда и показал мне город. Кормил меня и не оставил ночевать в подворотне или в камере. Ну и за тот раз... с поцелуем, - последние слова Стайлз договаривал уже шепотом, беспокойно теребя край рубашки и не глядя на него. - Завтра мы улетаем домой.
- Счастливого пути, - любезным тоном, пожелал Дерек.
- Да пошел ты! - тут же обидчиво вскинулся Стилински. - Я просто хотел сказать, что ни о чем не жалею. Ни о своем побеге, ни о том, как все прошло. Я быстро нашел своих друзей и увел их с Уолл-стрит. Знаешь, что мне потом пришлось пережить, когда меня грозились убить все, даже Скотт?
- Учитывая, что я не вижу на тебе ни одного синяка, могу предположить, что их угрозы остались только угрозами.
- Со мной теперь никто не разговаривает, - расстроено пробормотал Стайлз, поджимая ноги.
Дерек вздохнул и положил руку ему на голову, несильно потрепав за волосы.
- Я думаю, это ненадолго. Пошли отсюда, - Хейл потянул его на себя, заставляя встать.
- Куда?
- Думаешь, ты видел и попробовал ВСЕ, Стайлз? - скептически посмотрел на него Дерек. - Ошибаешься.
- Я знаю... - начал было возмущенно Стилински, но Хейл его перебил.
- Лучший рассвет на Эмпайр-стейт-билдинг. В магазинчике Гаррет продают лучший попкорн в стране. А в Хантер-колледж возьмут даже такого придурка, как ты.
- Почему именно Хантер? - обалдело спросил Стайлз, облизывая губы, которые теперь выглядели припухлыми и еще более соблазнительными.
- Моя квартира недалеко от него. Ты разве не заметил? - наклоняясь к нему, ответил Дерек.
- О! - глубокомысленно произнес Стайлз, подаваясь навстречу.

Через пару лет

- До меня дошли слухи, что через пару дней на Уолл-стрит будет проходить демонстрация, - Стайлз отложил учебник по праву и залез на кровать, растянувшись поперек и устраивая голову на животе у Дерека.
- Хочешь сходить? - лениво поинтересовался Хейл, закидывая руки за голову.
- А ты будешь работать в этот день? - в ответ спросил, переворачиваясь и лукаво глядя на него.
- Взял выходной, чтобы проконтролировать одного поборника справедливости. Постараюсь не дать ему захватить улицу.
- Ха. Я все равно уже захватил, - Стайлз, помогая себе руками, переполз на Дерека, устраиваясь сверху.
- Уолл-стрит? - Дерек скользнул руками под его футболку, медленно лаская поясницу и спускаясь ниже.
- Бери выше. Весь Нью-Йорк. На очереди штат, а потом и вся страна.
- И что мне с тобой сделать, чтобы разрушить твои злодейские планы?
- М-м-м... захватить?

*«Захвати Уолл-стрит» (англ. Occupy Wall Street) — акция гражданского протеста в Нью-Йорке, проходящая с 17 сентября 2011 года по настоящее время. Подробнее можно узнать в Википедии.

@темы: авторский фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Скотт МакКолл, Джексон Уиттмор, Лидия Мартин, Айзек Лэйхи, Эллисон Арджент, Эрика Рейес, СС 2013-2014, R

Подарок для  Monstrr

Название: Тени
Автор: Рождественский Волчонок
Бета: Рождественский Волчонок
Пейринг: Скотт/Лидия, Джексон/Лидия, Джексон/Скотт, Джексон/Лидия/Скотт
Рейтинг: NC-17
Жанр: экшн, пвп
Предупреждения: намеки на ксенофилию
Примечания: АУ по отношению к событиям 2 сезона
Размер: мини, 3910 слов

Читать

Когда все уже закончилось, кажется, что мы с самого начала подозревали неладное.
После расставания с Эллисон Скотт всегда садился с Лидией на математике, а Эллисон садилась со Стайлзом. Это была… запутанная история, и он не был уверен, что разобрался в ней до конца.
Итак, они сидели на математике, и на обратной стороне листа с прошлой контрольной Скотт мелким почерком старательно выводил все, что хотел бы рассказать Эллисон. О странных убийствах, о разросшейся стае и главное – о странной твари, которую видел Дерек.
– Зачем тебе список учеников? – спросила Лидия, заглянув ему через плечо. – Учеников и учителей.
– Хотим организовать вечеринку, чтобы тайком увидеться, – соврал Скотт.
– Мои вечеринки лучшие во всем Бикон Хиллз!
После возвращения в школу Лидия сильно исхудала, и от этого ее улыбка казалась немного болезненной. Только безответно влюбленный мог бы посчитать, что она осталось такой, как раньше.
– Было бы здорово, – кивнул Скотт. Ему не хватило духу сказать, что многое успело измениться, пока Лидии не было. Раньше вся лакроссная команда макала бы Скотта головой в раковину за то, что он осмелился сесть с самой популярный девочкой в школе.
Изящно поправив волосы, Лидия выпрямила спину и будто невзначай выпятила грудь, а затем подмигнула парню в соседнем ряду. Сзади восхищенно присвистнули.
А может быть, за прошлый год Скотт просто вытянулся и стал шире в плечах.

– Что, если это вампиры? – предположил Стайлз, жуя свой сэндвич. – Эллисон недавно показывала мне арсенал – там столько острых штуковин, что хватит на легионы монстров.
Скотт нахмурился. Когда Эллисон водила его в арсенал, они были уже, пожалуй, довольно близко знакомы.
– Ты был дома у Эллисон?
– Угу, ее папа предложил мне чаю. Я отвлекал его светской беседой, пока Эллисон рылась в фолиантах семейной библиотеки. Он смотрел на меня так, словно я вот-вот отращу клыки и вцеплюсь ему в глотку.
– Он на всех так смотрит, – вздохнул Скотт. Стайлзу ещё повезло, что его не пригласил на чай Джерард – вот кто был по-настоящему жутким. – Так что вам удалось выяснить?
– Кажется, оно ищет друга. Нам Морелл перевела на прошлой перемене.
– Не думаю, что убийства – подходящий способ заводить друзей.

***

– Что рисуешь?
Словно не замечая вопроса, Лидия продолжила водить карандашом по бумаге. Они снова сидели вместе на литературе, а преподаватель немного запаздывал.
– Опять дерево? – не отставал Скотт.
– Не знаю, – ответила Лидия, не отвлекаясь от рисования. – Пока не закончу, сложно сказать.
Это действительно было дерево. Подобно всем предыдущим (после того, как Айзек с Эрикой попытались отравить Лидию прямо на уроке химии, Скотт все время садился вместе с ней, и за это время успел повидать немало деревьев), оно тянуло огромные ветви прямиком к небу.
Стайлз предполагал, что она рисует те деревья, которые видела, трое суток нагишом скитаясь по лесу. Иногда детали накрепко въедаются в память. Скотту казалось, что это какое-то конкретное дерево, и он уже видел его раньше.
Лидия довольно улыбнулась и отложила в сторону карандаш, разглядывая могучий ствол и пышную крону. Все-таки он был прав.
– Почему бы ты никогда рисуешь солнце или там, я не знаю, луну?
– Потому что мы не на уроке рисования в первом классе, Скотт, – засмеялась Лидия, а затем вырвала тетрадный лист и протянула ему. – Если не нравится – рисуй свое.
К счастью, подоспевший учитель избавил его от необходимости признаваться, что он совсем не умеет рисовать.
Даже крестики-нолики, по мнению Стайлза, у него выходили корявые.

– Отойди от нее. – У него хватало опыта школьных стычек, чтобы первой реакцией стало желание увернуться, вжаться в стену, сделать вид, что он всего лишь проходил мимо. – Маккол, мне кажется или ты все-таки нарываешься?
Только Скотт больше не был тихим мальчиком с ингалятором – теперь он мог и ответить. Теперь никто и никогда не будет зажимать его друзей в темном углу или толкать к шкафчикам.
– Я уже не твоя девушка, Джексон.
Лидия была не из тех, кто прячется у кого-то за спиной; правда, на фразе «не твоя девушка» она на мгновение запнулась, но быстро пришла в себя.
– Чего ты хочешь? – Ее спокойствие никак не вязалось с синяком, уже начавшим проявляться на скуле, и растрепанными волосами. Но Лидию даже это не портило.
– Что, у Маккола больше? – Джексон спросил таким тоном, что Скотту захотелось дождаться следующей тренировки по лакроссу и будто случайно врезать ему еще раз. – Или тебя привлекли его выдающиеся академические успехи? Вижу, вы теперь подружки не разлей вода.
Скотт действительно начал лучше учиться, как только пересел к Лидии, но в остальном Джексон перегибал палку. Дэнни в раздевалке уже несколько раз говорил, что Джексону ныне слова поперек не скажи; впрочем, тогда никто не придал этому значения.
Последнее убийство произошло вчера. Диттон считал, что любое совершенное зло оставляет на тебе след – выливается злостью, агрессией, ревностью. Скотту безумно хотелось спросить, что же делал вчера Джексон.
Лидия молчала, не сводя с него пристального взгляда, словно отвечать на подобный вопрос было ниже ее достоинства.
– Где мои ключи? – требовательно спросил Джексон. – Это ведь ты вчера…
– У меня больше нет ничего твоего, – снисходительно сказала Лидия, и добавила, прежде чем уйти: – Тебе пора завязывать с отцовским бренди, если уже не помнишь, с кем именно спал.

***

– Джексон – канима! – на одном дыхании выпалил Стайлз. – Нам осталось только выбрать, кому мы первым об этом расскажем – папе Эллисон или Дереку со стаей. А ещё мы можем расправиться с ним самим, как та троица из Блэйда. Или Баффи. Я знаю, где отец держит пистолет, конфискованный у наркоторговцев, а папа Эллисон обещал научить меня стрелять.
Иногда Скотту действительно было любопытно, каким вырос бы Стайлз, не побратайся они в третьем классе (конечно, они и раньше дружили, но именно тогда им попалась индейская книжка, где герои смешали кровь и стали братьями навек).
– Мы не будем никого убивать, – вздохнул Скотт. – Даже если тебе очень хочется.
– Он угрожал Лидии, – возразил Стайлз. – Ты же мне сам говорил. Он опасен. Что, если он нападет на кого-нибудь в школе?
В одном Стайлз был прав – нужно было любой ценой предотвратить новые убийства. Если проклятие канимы сродни ликантропии, то, возможно, Джексон не понимал, что делает, или не хотел убивать. Хотя все равно заслуживал хорошей взбучки.
Канима ищет друга. Разве не был Джексон всегда окружен кучей приятелей?
Что-то тут не сходилось.
– Мы проследим за ним вечером, но пока не будем трогать. Можно попросить ещё Айзека с Эрикой.
– И они нам помогут? – озадаченно спросил Стайлз. – В смысле, в последний раз они были не слишком-то дружелюбны.
– В их интересах найти каниму побыстрее, – сказал Скотт, – пока охотники не начали прочесывать школу. Скажи им, что Джексон приведет к каниме, и они как миленькие согласятся нам помочь. В принципе, они ведь неплохие ребята.
– Как скажешь. Но мне все равно кажется, что…
Следующим уроком была история. Школьный звонок зазвенел у них над головой, и мнение Стайлза Скотт уже не услышал.

– Ты заметила, что с Джексоном что-то немного… не так?
Они сидели на последней парте, и пока преподаватель раздавал дополнительные материалы к демонстрируемому на проекторе документальному фильму о Второй мировой, Лидия красила ногти. Рисовала одну полоску посередине, а потом аккуратно докрашивала края.
– Кроме того, что он ведет себя, как козел? – уточнила она.
– Кроме этого, – кивнул Скотт. – Может быть, ты слышала, что у него… появились новые друзья?
– Спроси у Дэнни, – покачала головой Лидия и перевела взгляд на экран: на горизонте как раз показались силуэты немецких бомбардировщиков. – Ему лучше знать.
Оставалось пять минут до конца урока, когда Скотт не выдержал и попробовал еще раз. Ему почему-то казалось, что уж Лидия точно должна была знать – точно так же, как узнал бы он, случись с Эллисон что-то плохое.
– Ты что-то заметила, так? – он действовал по наитию. – Когда он тебя толкнул?
Пытаясь восстановить события, Скотт в первую очередь вспоминал свою злость, растрепанные волосы Лидии, синяк у нее на скуле. Вполне возможно, Лидия помнила что-то другое.
– Его кожа была слишком… – она начала было говорить, но тут же замолкла. – Я не знаю, Скотт. Я не помню, где была вчера вечером.

***

– Это не может быть Лидия, – уверено возразил Стайлз. – Просто не может и все. Не могу представить, как такая бредовая идея пришла в твою голову.
– Потому что это Лидия Мартин?
– Да, именно потому, что это Лидия, а не Моргана ла Фей или королева вселенского зла. Она бы не стала никого убивать!
– Если Дерек прав, то это проклятие. Не отдавая себе отчета, она идет в душ, смывает кровь, убирает улики, а потом ничего не помнит. Это объяснило бы провалы в памяти.
– Я не помню несколько дней после того, как умерла мама. Целые месяцы, – коротко, но неожиданно зло сказал Стайлз. – Это повод подозревать меня в серийных убийствах?
Скотт не знал, как объяснить, чтобы не обидеть. С Лидией что-то определенно было не так, даже если это не имело отношение к каниме.
Иногда посреди урока она вздрагивала, ее взгляд расфокусировался, резко учащались сердцебиение и пульс, – она смотрела куда-то в пространство. Словно видела что-то, чего нет.
Можно было бы рассказать об этом Стайлзу, но тот бы все равно не поверил.
– На вечеринке она опоила нас всех аконитом, – напомнил Скотт.
– Мы так и не выяснили, был ли это именно аконит, – пожал плечами Стайлз. – Учитывая, сколько народу было на той вечеринке, черт его знает, кто что пил и куда подливал.
– Потому я и пригласил ее вечером в клуб – чтобы точно понять.
Стайлз открыл и снова закрыл рот.
– Ты спятил? Тащить ее в самое пекло – к Джексону и Дереку со стаей? Нет, Лидия потрясающая, просто невероятная, я понимаю, что ты не мог устоять перед ее красотой и не повести танцевать, но… это… я, ну… ты не прав.

– Отлично выглядишь.
Скотта немного мучило чувство вины, но Лидия сегодня действительно выглядела потрясающе. Пусть даже из-под слоя пудры проступали темные круги под глазами.
– Ты тоже.
Услышав, что у Скотта появилась новая девушка, Мелисса сделала все, чтобы сын не ударил в грязь лицом. Сегодня он был одет с иголочки. Даже поддельное удостоверение личности не понадобилось, чтобы пройти фейс-контроль.
Прищурившись, Скотт заметил, как в полутемном зале Айзек кружил в танце Эрику – хищная грация ее движений завораживала. В глубине у бара стоял Стайлз, демонстративно не смотревший в их сторону, и Эллисон – ее лук покоился в футляре от гитары. Присутствие Дерека Скотт почувствовал, не оглядываясь.
Джексон нигде не показывался, и это было плохо. Зато красивую высокую мулатку из школьного альбома Скотт заметил сразу.
– Мы будем танцевать? – спросила Лидия. От нее приятно пахло лесными цветами и ещё чем-то сладким. Не говоря ни слова, Скотт положил руку ей на плечо и притянул ближе, намереваясь поцеловать. Легко, в уголок губ – такой поцелуй обычно мало что значит.
Они уже целовались раньше, но Скотт почему-то не подумал, что в этот раз она ответит с такой страстью и уж тем более вцепится ему в плечи.
«Наверное, что-то увидела, – решил Скотт; они танцевали, но он не слушал музыку, двигаясь в такт дыхания Лидии, – она что-то увидела и это испугало ее».
Купена. Соломонова печать. Волчий цвет. Дитон показывал ему эту траву с неказистыми белыми цветами. Как и аконит, купена была ядом. Скотту казалось, что он узнал запах.
Лидия отстранилась – теперь они просто держались за руки, и почему-то это казалось куда интимней. Цветомузыка окрашивала ее лицо в синие и фиолетовые тона.
Скотт посмотрел в вырез ее декольте – там пролегала граница цветов, и все становилось алым.
– Прогуляемся? – предложила Лидия.
Голова немного кружилась, но ей невозможно было отказать.
В мерцающем свете никто не заметил, как его зрачки стали желтыми. Точно так же никто не заметил, как за их спинами блеснула вспышка фотоаппарата.

Тот, кто говорит, что к боли невозможно привыкнуть, никогда не знал Дерека Хейла.
У него был всего один метод – крайне непедагогичный, но зато убедительный. Вполне возможно, что убедительности ему придавал собственный опыт: Дерек точно знал, насколько тебе больно. И знал, как сделать еще больней. Благодаря этому Ардженты никак не могли отследить ни его самого, ни его стаю, потому что в полнолуние они сидели тихо, как мышки среди декораций для «Пилы».
Потому Скотт поднимался, хотя в принципе подняться не мог.
Поднялся, чтобы упасть снова и с трудом перекатиться, не замечая, как осколки белого кафеля царапают щеку. Пол был влажным и скользким – вода из трубы, торчавшей на месте вырванной из стены раковины, фонтаном хлестала на пол.
Когда Джексон не пришел в клуб, Скотту показалось, что все стало на свои места. Главное теперь – увести Лидию подальше от следующей жертвы, не дать ей убить еще кого-нибудь. Наверняка Диттон сможет найти лекарство.
Но Стайлз оказался прав: Лидия не была канимой.
– Что, сдулся, Маккол? – только с первого класса знакомая интонация роднила тварь с Джексоном. – Или ты только чужих девок клеить горазд?
Канима (Джексон) ударил хвостом, и по кафелю зазмеились новые трещины.
Скотт знал, что Дерек Хейл может чувствовать, когда ему грозит опасность. Обычно это было здорово, но сейчас он старательно пытался убедить свое тело, что происходящее не опасней стычки в школьной раздевалке. Ему не нужна была помощь, он мог справиться сам.
Дерек Хейл был альфой, а Джексон был хреновым, но все-таки другом.
Частью его стаи.
Мысль мелькнула и тут же исчезла, когда канима подошел к Лидии, сжавшейся в углу у разбитой раковины.
– Ты нам нравилась, – прошипел канима, и теперь его голос больше ничем не напоминал Джексона, – так нравилась, но никогда не обращала внимания.
Канима протянул к Лидии когтистую лапу и погладил по щеке, раньше, чем Скотт сумел подняться на ноги. В первую секунду ничего не произошло, во вторую тоже: слизь капала у нее с подбородка, текла вниз по шее, не причиняя вреда. Ее не парализовало, и тварь замерла в замешательстве. Скотт обратил внимание на ее левую руку – она зажимала ладонью трубу.
– Верни Джексона, – потребовала Лидия, и добавила, убрав пальцы: – Ты не он.
Напор был таким сильным, что Джексона отбросило на метр. Попутно он выбил не успевшему увернуться Скотту пару зубов.
Воспользовавшись передышкой, Лидия сняла туфли, поставила их на уцелевшую раковину и спросила:
– Какой план?
– Нам нужно отвлечь его, чтобы он сегодня никого здесь больше не убил.
– В том числе нас?
Скотт кивнул и сплюнул кровь с осколками зубов. На оборотнях все быстро зарастало, но вот зубов он лишался впервые – на поле для лакросса у них были защитные маски.
Его тревожило, что ни Дерек, ни Айзек, ни даже Эллисон не явились на шум. Это могло значить только одно: в клубе случилось что-то похуже канимы. Например, кое-кто решил воспользоваться случаем и переловить всю стаю, собравшуюся в одном месте, а потом долгие часы под пытками вызнавать у них, кто виноват в последних убийствах.
Скотт дернулся к двери, но не успел – гибкий длинный хвост сбил его с ног.
– Там охотники! – попытался вразумить Скотт если не Джексона, то хотя бы его мастера.
– Ты прав, – сказал канима и облизнулся, обнажая острые клыки. – Они там, а я здесь.
Ему потребовалась секунда, чтобы подняться в волчьей форме – доля мгновения, песчинка в песочных чесах; совсем недавно на физике было что-то про теорию относительности в связи со временем, что-то, касающееся имен Эйнштейна и Стивена Хокинга (того парня в инвалидной коляске, который…)
Скотт не успел. Удар пришел откуда-то справа.
До этого канима двигался с холодной грацией пресмыкающегося. Как оказалось, он мог и быстрее.
Это был канима, никак не Джексон: друг, даже бывший, не стал бы бить так – ногой по лицу. Слишком мелко, не успеваешь насладиться ударом. Не успеваешь покрасоваться.
Лидия мелькнула огненно-рыжим пятном и врезалась в уцелевшую раковину. Канима просто отшвырнул ее в сторону. Убрал с дороги.
Обоняние то размывалось, распадаясь на миллионы запахов (средство для туалетов и мытья полов, несвежий алкоголь, высохшая блевотина, дешевый освежитель воздуха, курево, духи и человеческие экскременты), то снова становилось нечеловечески четким. Скотт ориентировался на стук сердца Лидии, хотя не понимал, почему она оставалась спокойна.
– Еще раз ко мне полезешь, – четко, выговаривая каждое слово, сказала Лидия, – и я закричу.
В ее голосе было что-то такое, что даже Скотту не захотелось, чтобы она кричала.
– А Джексону нравилось, как ты кричала в постели, – улыбнулся канима.
– Ты мог бы сразу сказать, что хочешь, – пожала плечами Лидия, отчего лямка на ее платье тут же сползла, – попробовать. Подойти в школе.
Это было настолько безумно, что Скотт засмеялся. Кровь уже перестала хлестать, рана постепенно затягивалась, и становилась легче дышать.
У Лидии шла кровь из носа, мокрые волосы липли ко лбу, но все равно она выглядело самой сексуальной девушкой в школе. Ему показалось, или она правда ему подмигнула?
– Ты умер девственником, – в ее голосе уверенность мешалась с жалостью. – В шестнадцать практически трагедия умереть и никогда не попробовать, а потом мучиться целую вечность. Ты, наверное, даже не знаешь, кто тебе нравится – девочки или мальчики?
– Заткнись, шлюха. Я не какое-то вшивое приведение.
– Ты не помнишь, что мертв?
– ЗАКРОЙ РОТ!
Скотт использовал этот момент, чтобы сбить каниму с ног и зажать рукой горло. Он вырывался, бил хвостом, пытаясь укусить и сбросить с себя.
– Ты его задушишь, – Лидия еще не кричала, но уже повысила голос. – Это Джексон!
– Он убьет нас, – попытался возразить Скотт. – Я просто его вырублю.
– Не убьет, – с непонятной уверенностью заявила Лидия. – Доверься мне, Скотт.
Ее голос успокаивал, и пальцы Скотта разжались, словно помимо воли.
Когда они были на танцполе, из волос у нее выглядывал белый цветок. Сейчас она сжала его в пальцах и дунула – но Скотт так и не увидел сломанных лепестков.
– Джексон, – позвала Лидия, и канима замер, повернув голову в ее сторону. – Иди ко мне, Джексон.
Канима встал на ноги и послушно пошел к ней. Скотт отряхнулся и поднял с пола острый осколок разбитого зеркала. Когти не могли нанести каниме вреда, но рана не затянется быстро, если вогнать внутрь немного стекла.
Этому его тоже научил Дерек. А Дерека – охотники на оборотней.
Если Стайлз уже замкнул круг, то никто из них не выйдет сегодня из клуба.
Лидия положила руку на гладкое, чешуйчатое плечо, провела пальцем по деформированному носу и поцеловала. Добровольно засунула язык в рот, почти полностью состоящий из острых, как бритва, зубов.
От неожиданности и сюрреалистичности происходящего Скотт выпустил зеркало, и оно разбилось на множество мелких осколков. Канима в ответ не оттолкнул Лидию, но ударил по полу хвостом.
– Ш-ш-ш, – она на секунду прервала поцелуй, посмотрев на Скотта. Видимо, пыталась что-то сказать.
Когда он подошел, красавица все ещё целовалась с чудовищем. Скотт, конечно, читал сказки, но в истории канимы не было ничего про спасительную любовь. Только кровь, вырванные внутренности и списки жертв – ради мести они могли опустошать целые деревни и все ещё, ведомые чужой волей, не находить успокоения.
Лидия с силой сжала его ладонь, а потом положила на чешуйчатое плечо. Первой инстинктивной реакций было вырваться. Правда, любое неосторожное движение могло привести к тому, что тварь сомкнет челюсти и откусит Лидии язык.
Плечо было теплым – той же температуры, что обычная человеческая кожа. Скотт присмотрелся повнимательней и заметил, что пятна постепенно начинают выцветать.
В начале семестра Джексон орал, что Лидия отравила его, и потому он не сумел стать оборотнем. Возможно, сейчас она… высасывала яд? Как в странах, где водятся гремучие змеи.
– Позови его, – резко оборвав поцелуй, сказала Лидия.
Он видел свое отражение в глазах канимы – желтых, как вылитый на сковородку желток.
– Джексон… – Скотт представил, что они на поле для лакросса и это передача, которая к радости тренера Финстока даст команде забросить гол. Джексону нравилось играть в лакросс; он всегда болел за свою команду.
Из глаз канимы медленно начало исчезать затуманенное выражение.
– Джексон! – Скотт мысленно перенесся на год назад – они шли по темному коридору, и на них охотился оборотень. Тогда он впервые увидел, как Джексон чего-либо испугался.
Леопардовые пятна становились все четче.
– Ты знаешь, как. – Скотт не имел ни малейшего представления, чего Лидия от него хочет.
Во время первых своих превращений он боялся, что клыками разорвет щеку, потом со временем привык. Следующая попытка больше напоминала рычание – канима не подчинился, а хищно оскалился. Бросил ему вызов. Только это все было ненастоящим, потому что Джексона не было дома. Им двигала чужая мстительная воля.
Убери лапы от моей стаи.
– Джексон! – Когти замерли, не разодрав щеку, и плавно, по-кошачьи втянулись в кончики пальцев. В оцепенении Скотт наблюдал за обратным превращением: зрачок расширялся, желтизна уходила из радужки, сами глазные яблоки меняли форму, длинные пушистые ресницы снова появились над верхним веком.
– Делай то же, что дела... сделала я. Сейчас! – Лидию мелко трясло, скорее всего, от яда. Скотт повернул голову, и… коготь пропорол ему плечо.
– Быстро! – выпалила Лидия и толкнула его в затылок, так что они с Джексоном (пока еще Джексоном) стукнулись лбами.
«Делай все тоже, что делаю я», – довольно расплывчатое указание.
Целовался Джексон неплохо, как для существа с рядом смертельно острых зубов. Есть же люди, которые просовывали язык в степлер или дырокол, или на спор лизали железку в третьем классе. Кажется, Скотта подговорил Стайлз. Нелепая история.
У Лидии участилось сердцебиение, когда она присела на корточки.
Зрачки Джексона снова расширились, из радужки начал постепенно исчезать желтый, и стало удобней его целовать.
Этому могло быть только одно безумное объяснение. Если вспомнить, что Джексон был капитаном команды по плаванью, а канима не умел плавать. Боялся воды.
– Он там, – прошептала Лидия, – а мы здесь.
За дверью Дерек Хейл увернулся от арбалетной стрелы – Скотт почувствовал, как немного кольнуло плечо, – Айзек выпустил когти, Эрика закричала, Эллисон перезарядила лук, пытаясь разобраться, в кого нужно стрелять, и можно было…
У Джексона были глаза, как у ушедшего под воду покойника – светлые и почти совсем прозрачные.
Скотт положил руку на ему затылок – волосы уже начали отрастать, только гребень на затылке немного топорщился, спускаясь вдоль линии позвоночника. Кажется, нечто подобное было у динозавров в музее палеонтологии. Сложно было сдержаться и не провести пальцем, чтобы проверить, настоящее оно или нет. Джексон застонал ему в рот – похоже, это было приятно. Или он угрожал откусить Скотту голову, как только Лидия перестанет его отвлекать.
Лицо, плечи, все тело Джексона до сих пор были в леопардовых пятнах – они так и не сошли до конца, но перестали быть чем-то пугающим. Джексон дышал, стонал, закатывал глаза как живой человек.
Скотт разорвал поцелуй и провел языком по темному леопардовому пятну на шее, словно надеясь стереть, плавно спускаясь вниз, кусая, оставляя метки на коже. Затем провел языком по животу, рисуя спираль. Лидия положила руку ему на бедро и повернула голову набок. Уступая место.
С губ сорвался смешок – черт, член у Джексона тоже был в леопардовых пятнах. Лидия сжала пальцы на его собственном, и стало плевать. Скотт провел языком от основания до головки – сначала медленно, потом чуть быстрее, и посмотрел снизу вверх. Джексон щурил глаза.
Лидия покачала головой, пальцем погладила его по щеке, а потом поцеловала Скотта взасос. Они оба не поднимали головы, но можно было поклясться, что Джексон смотрит, не отрываясь.
Канима шипел, как облитая водой кошка, но чем дальше, тем больше раздававшийся сверху звук напоминал совсем не шипение.
Когда они зашли в клуб, до полнолуния оставалась всего пара часов.
Джексон зарычал, и Скотт с трудом подавил желание наброситься, зарычать в унисон, узнать, кто сильнее. Но вместо этого ловкой подсечкой (спасибо тренеру Финстоку) он сбил Джексона с ног.
Впрочем, торжествовал он недолго: мгновенье спустя его опрокинули на лопатки, нависая сверху. Джексон гораздо дольше играл в лакросс. Лидия обняла его со спины, поцеловала в шею. Скотт не видел этого, скорее догадывался; слышал, как она дышит.
Джексон двигался быстрее, чем мог человек – расстегнул рубашку, молнию на джинсах, оставил засос под ключицей, сжал пальцы на его члене. Скотт не мог пошевелиться, сделать что-то в ответ, и оставалось только довериться чужим прикосновениям, поцелуям, пальцам.
– Эй, – теперь Лидия лежала рядом на боку, и платье чуть задралось, открывая белоснежное бедро. Она отодвинула резинку трусиков, Джексон перекатился по полу и прижал ее к кафелю – точно так же, как прижимал Скотта. Не давая возможности пошевелиться.
Волосы Лидии волнами развевались по полу. Слушая ее стоны, Скотт подумал, что еще немного, и он кончит. Пара движений и…
Лидия лукаво улыбнулась и шепнула на ухо Джексону (тихо, но Скотт все равно услышал):
– Что, не справишься сразу с обоими?
Любой, кто хоть раз играл в лакросс, знал, что Джексона опасно брать на слабо. Его эго просто не в силах было смириться с возможностью поражения.
Джексон перевернулся на спину, усадил Лидию сверху – она стянула платье, и теперь при каждом движении ее грудь плавно покачивалась, и видно было маленькую треугольную родинку на животе, – провел большим пальцем по основанию члена Скотта.
Он кончил с низким утробным рычанием.
И любуясь тем, как Лидия стонет и запрокидывает голову, вдруг заметил, что с кожи Джексона окончательно сошли темные пятна.

В стычке в клубе охотники ранили Эрику, и Дерек на пару недель увел свою стаю из города. Убийства прекратились, и это привело к шаткому перемирию. Никто не смог найти ни каниму, ни его мастера.
Через девять недель Викторию Арджент задрала стая альф.

@темы: слэш, авторский фик, гет, Скотт МакКолл, Джексон Уиттмор, Лидия Мартин, СС 2013-2014, NC-17

Подарок для  svyatosh@

Название: I'm Still Standin'
Автор: Рождественский Волчонок
Бета: Рождественский Волчонок
Пейринг: Дерек/Стайлз
Рейтинг: NC-17
Жанр: ангст, драма, hurt|comfort
Предупреждения: авторский юмор
Примечания: СпойлерХЭ
Размер: ~8000 слов
От автора: Дорогая  svyatosh@, с праздником тебя! Пусть в 2014 году на твоем жизненном пути тебе попадаются только настоящие люди, а не их подобие .

Читать

Если взять листья вереска обыкновенного, высушить их при лунном свете, а потом в полнолуние растолочь, то получившийся порошок отлично подойдет для ускорения заживления ран у оборотней.
Если взять зеркало, в которое никто до этого не смотрелся, и целый год прятать его от солнечных лучей, а раз в месяц отстаивать при свете полной луны, то через год оборотень, посмотревшись в него, сможет перейти в полную альфа-форму, даже если он омега. Правда, специальное предложение работает только один раз.
Если взять кровь девственницы, смешать ее с мелом, добытым на священных индейских землях племени волков, и начертить им круг в качестве барьера, даже истинный альфа не сможет пройти через него. Это проверенный факт.

Спросите Стайлза и Лидию, как убить оборотня – они назовут вам тысячу и один способ. Столько же способов они перечислят, если вы поинтересуетесь, как быстрее залечить раны вервульфу или спасти свою шкуру от него же после того, как он встанет на ноги. Они могут даже наскрести в своей голове парочку методов, как попытаться воскресить оборотня. Единственное, чего они не могут сказать, это как вылечить Дерека. И это достоверная информация.

Дерек был бы рад ничего этого не знать, но так сложилось, что ему выдавали отчет о новых сведениях каждые выходные. Каждые гребаные выходные, когда Стайлз или Скотт выкатывали его в общественный парк для прогулки на этом «троне для неудачников». За последние четыре месяца Дерек успел придумать много синонимов для своего инвалидного кресла: «труповозка», «калекомобиль», «гроб на колесах», «двухколесный поводок для выгула собак».

Только такой неудачник, как Хейл, мог заболеть. Единственный оборотень, который пошел против системы «либо здоров и жив, либо просто мертв». Даже Питер и тот укладывался в эту схему, а обычным и удачливым его можно было назвать лишь с натяжкой.

Спустя восемь месяцев Дереку все еще трудно было об этом говорить.
- У меня пальцы теплые? - Стайлз сидел на его кровати и ощупывал ноги Хейла.
Дерек мрачно посмотрел на него.
- Нет, ледяные. Сколько можно проверять? Ты же знаешь, что я все чувствую.
Стайлз достал опостылевшую толстую иголку из кармана, передернулся и начал симметрично тыкать ноги Дерека от пальцев стоп до самого бедра.
- А вдруг что-то изменится, - движения были уже настолько отточенными, что Стайлз уже даже не смотрел, что делает, а наблюдал за лицом Дерека, разглядывающего лампу на прикроватной тумбочке. – Это важно.
- Это уже неважно. Все равно через пару недель мне парализует туловище, потом руки, затем голову. И вам останется только пристрелить меня пулей с аконитом. Расчленить тело. И сжечь.
Стайлз уколол его куда сильнее, чем этого требовалось.
- А ты по-прежнему оптимист, как я погляжу… Мы найдем решение, - Стилински явно был убежден в правоте своих слов, он отложил иголку и схватился за блокнот с ручкой. – Сегодня ты расскажешь все. На этот раз мне. Я знаю, что тебе неприятно, но мы должны посмотреть на это под другим углом. Мы в любом случае упустили что-то важное.

Дерек раздраженно прикрыл ноги простыней, подтянулся повыше и откинулся на подушки. Он рассказывал это уже раз пять. Вначале Коре, затем Дитону, затем тому врачу, который сканировал его от макушки до пят, затем какому-то знахарю – другу Алана, а потом Лидии. И, возможно, еще кому-то, но он устал запоминать эти сочувствующие лица. Теперь вот Стайлз. Дерека преследовало ощущение, что всем обязательно нужно было лично удостовериться, что он самый большой неудачник в этом штате. Первый, кто попадет в оборотнический эквивалент Дарвиновской премии. И, наверное, последний.
- Что ты делал за год до того, как у тебя началось все это? – Стайлз сел поближе, подумав, скинул кроссовки и залез на кровать окончательно, сев по-турецки.

Стайлз – большая заноза в заднице Дерека. Такая здоровая и надоедливая, что Дерек как-то привык к ней. Как привык к постоянному мельтешению Скотта вокруг, мрачному Айзеку, напыщенной Лидии, от которой вечно пахло сожжёнными травами или к Алану, говорящему исключительно загадками.
Когда окончательно теряешь контроль над своей жизнью, трудно удержаться от такого искушения, как доверие.
Если не можешь ходить, многое приходится перекладывать на плечи других. Это то, что всегда ненавидел Дерек, и то, с чем ему приходилось мириться. Как с медовыми хлопьями, которые покупает Кора. Он почему-то никак не мог попросить ее выбирать другие. Они липли к нёбу и были слишком приторными.
Сам же он не ездил в супермаркет по двум причинам.
Во-первых, это было неудобно и порой унизительно. Во-вторых, он выглядел вовсе не больным, а придурком, решившим покататься в инвалидном кресле. Волчья регенерация по-прежнему работала на славу, и его ноги не напоминали обглоданные кости обтянутые кожей. Хотя и должны были. После того, как однажды какая-то женщина на парковке крикнула ему, что он симулянт, Дерек бросил ездить в магазины и начал есть то, что ему приносили другие.

- Это была обычная жизнь, - Дерек говорил тихо. – Пробежки по утрам в парке. Работа в мастерской. Изредка походы в кино. Супермаркет по выходным.
Он расправлял складки на простыне, продолжая свой рассказ.
- Я не с кем не встречался. Не расставался. На работе все было отлично. Я не входил в конфликты с окружающими, если ты хочешь найти тут повод для проклятья. Самыми большими моими злодеяниями за тот год было: выкинуть мусор в контейнер соседей и не бросить мелочь нищему в кружку. И то, только потому, что я забыл наличные дома.
- И вот совсем-совсем ничего? – удивленно спросил Стайлз, оторвавшись от записей. – Даже не вызывали сантехника, а он потом напортачил, как всегда, и пришлось звонить ему в контору, чтобы пожаловаться?
Дерек внутренне досчитал до десяти. Раньше это помогало усмирить раздражение, сейчас - нет. Раздражение накапливалось где-то под кожей и разливалось. В такие дни Хейл чувствовал себя сплошной гнойной болячкой, которая никак не хочет прорываться, распространяясь куда-то глубже в ткани и становясь все болезненнее. У Дерека никогда не было никаких болячек в принципе, но почему-то он точно знал, как это должно бы было ощущаться. Теперь знал, если быть точным.
- И что было дальше? – Стайлз явно чувствовал себя неуютно, но старался делать вид, что все нормально.
Колено Дерека соприкасалось с коленом Стайлза.

Первый раз, когда у Дерека встало на прикосновения Стилински, был две недели назад. Именно тогда, когда паралич был уже настолько высоко, что Хейл уже не мог напрягать ягодицы.
Это было ужасное чувство, словно он забыл одеться после пьянки и выбежал на улицу, а все тело было изрисовано его друзьями. В общем, что-то такое же унизительное и глупое.
Это было отвратительное ощущение еще и потому, что с этой функцией своего организма он попрощался. Казалось, что это даже успокаивало, будто все нормальное потеряно.
Стилински упорно делал вид, что ничего не замечает, когда приходил осматривать его три раза в неделю, чтобы потом отправить доклад Алану. Тот еще на прошлой неделе уехал на другой конец страны, чтобы поговорить с каким-то очередным «супермудрым» друидом.
Стайлз обходил тему стояка стороной, и Дерек думал, что тому противно и жалко одновременно. Но в какой-то момент Хейл почувствовал, что Стайлз поглаживает его стопы чуть дольше и нежнее, чем следовало бы.
Возможно, тот просто чего-то ждал.

Стайлз выпытывал из Дерека все: от того, какой кофе тот пил по утрам, или какого цвета была кожа у нищего в Бронксе, до того, как звали курьера, доставляющего детали в мастерскую Хейла, или где Дерек покупал нижнее белье.
Стилински была важна любая мелочь.
И Дерек терпеливо два часа подряд отвечал на глупые вопросы. Потому что делать было нечего, на работу он не поехал.
Стайлз покрутил головой. В шее что-то неприятно хрустнуло.
- Можешь прилечь рядом, - Дерек похлопал по месту рядом с собой, и Стайлз, кивнув, начал стаскивать с себя кроссовки.
Вздохнув, Дерек откинул простынь, уперся руками в матрац и с усилием приподнялся, подвинув свое неповоротливое туловище. Ноги остались лежать как два тяжелых бревна. В такие моменты он ненавидел собственные конечности, которые приходилось поднимать руками за сгиб колена и перекладывать как мешки с картошкой.
Стайлз улегся рядом и сразу подкатился под бок Дереку, будто это было нормальным. Словно они уже сто раз так вот лежали вместе в одной кровати.

- Расскажи, как все началось, - Стилински перевернул очередную страницу в блокноте.
Оборотень скосил взгляд на макушку Стайлза, будто мог посмотреть внутрь его головы и понять, что в ней происходит. Может, тот думал о том, что начинать отношения с человеком, прикованным к инвалидному креслу такое же извращение, как фетиш на ампутированные конечности, игры с анальными расширителями или зоофилия. А может, он просто жалел Дерека, что было еще хуже, чем все самые мерзкие извращения этого мира вместе взятые.
- Была среда. Мне нужно было вставать в восемь на работу. Я проснулся раньше, чем зазвонил будильник, - Дерек разглядывал руки Стайлза. – Мне ничего не снилось, и день явно обещал быть хорошим. Ну, знаешь, редкое спокойное утро в Сакраменто. Ничего такого, что могло бы показаться странным.
Стайлз начал поглаживать Дерека по колену, то ли успокаивая, то ли просто задумавшись. Правой рукой он делал корявые пометки на полях в старых записях.
- Слышно было, как Кора собирается на утреннюю пробежку, и в ее плеере играет какая-то попса. – Дерек продолжал говорить, прислушиваясь к ощущениям от прикосновений Стайлза больше, чем к своим мыслям и словам. - Я встал с кровати и вдруг упал, запутавшись в ногах. Такого со мной раньше не было… Вбежала Кора. Через пару минут мы осознали, что стопы до щиколотки не двигаются вообще.

- Почему вы сразу не приехали сюда? – Стайлз приподнялся и посмотрел в лицо Дереку. – Ты же знал, что здесь Дитон. Знал, что это вряд ли какая-то болезнь.
Дерек внимательно вглядывался в светло-коричневую радужку и представлял, как все было бы, будь он сейчас здоров. Пожалуй, он бы сидел у себя в мастерской, разговаривая с очередной накрашенной дамочкой на крутой тачке, купленной за деньги ее папика. Дерек с милой улыбкой содрал бы с нее сотню-другую баксов, обследовав содержимое капота, поменял бы масло в ее блестящем кабриолете и заправил бы крошку. Пустой бензобак – самая частая причина поломки новеньких машин у таких цыпочек. Но никто все равно не был в обиде, заслегка преувеличенный счет.
Дерек не был идиотом, он знал, как девушки, женщины и иногда дамы любят наблюдать, когда он, стянув майку, копается в тачке, перемазанный маслом. Папики, хоть и с деньгами, редко бывали хороши внешне. Так что, лишние пару десятков баксов Дерек брал за представление.
Сидя в инвалидном кресле он уже не мог провернуть такой фокус. А если бы и смог, его бы никто не оценил.
Была ли его жизнь в Сакраменто счастливой? Быть может. Хотя она и была недостаточно интересна, но ему точно было куда менее больно по утрам смотреться на себя в зеркало, не рассекая затем Бикон Хиллс на троне для неудачников.
- Мы подождали несколько дней. Надеясь, что оно пройдет само, - Дерек все еще не отводил взгляда от Стайлза. – Потом пошли к врачу. Меня с месяц обследовали во всех больницах чертовой Кали. Пришли к выводу, что это психосоматика. Еще месяц лечили у психиатра. Сам понимаешь, приятного мало. Да и возвращаться в Хиллс не особо хотелось, - подумав, добавил он.
Стайлз кивнул, а потом подтянулся ближе и сухо прижался губами к губам Дерека. Целомудренный поцелуй для двух уставших от жизни лузеров. Такого идиотизма не увидишь даже в кино.

Если взять немного отчаяния, добавить шепотку одиночества и пару унций надежды, поставить это на огонь тактильного голода в котле из личности интересного человека, то можно получить влюбленность. Другой рецепт этого же зелья – взять немного заботы, добавить ложку заинтересованности, смешанную с чувством ответственности и поместить это в сосуд, закаленный терпимостью и силой воли. Для Стайлза и Дерека такие рецепты – проверенная информация.

- Чуть меньше, чем через месяц, я встал с утра, а ноги уже не двигались до колен, - сказал Дерек отодвинувшись. – Затем Кора забила тревогу и позвонила Дитону. Остальное ты знаешь.
Стайлз недовольно облизнулся и кивнул.
- Кора позвонила мне, вообще-то, - Стилински хмыкнул и отстранился.
Что-то в выражении его лица насторожило Дерека. Он прислушался к сердцебиению.
- А мне сказала, что Алану, - Хейл наблюдал за тем, как Стайлз нервно перелистывает страницы блокнота, делая вид, что ему нужно что-то найти.
- Думаю, что она так сказала, чтобы звучало авторитетнее.
- Думаешь? – Дерек улыбнулся.
Бывает, что какая-то мысль кружится вокруг, как назойливая муха. Что порой заставляет чувствовать себя навозной кучей.
Эта мысль не улетает и не залетает в голову, застряв где-то посередине. Именно такая мысль мучила Дерека, пока он наблюдал за нервными движениями Стайлза.
- Скоро придет Айзек, - Стилински, наконец, закрыл блокнот. – Он должен принести продукты. Так что скучать тебе не придется, а мне вот пора собираться. Я обещал отцу заехать в участок, перед походом к Эллисон.
- Почему ты ходишь к Арджентам? У Питера осталась наша библиотека, - Дерек схватил за локоть встающего Стайлза и усадил обратно на кровать.
Стайлз пожал плечами.
- Потому что я ему не доверяю. Я слышал, как он заикнулся про то, что может сам убить тебя, если тебе… Ну… ты понимаешь, - он дергано взмахнул руками.

Дерек понимал прекрасно. Питер уже не раз начинал поднимать тему того, чтобы племянник признал его как альфу. Если Дерек сделал бы это, а затем они так и не нашли бы лекарство, то Питер смог бы убить его и получитьсилу беты. А ведь старший Хейл и сила - вещи плохо сочетаемые.
Власть всегда сносила ему крышу с черепной коробки напрочь.
- Что-то не так? - спросил Дерек, отмечая напряженные плечи Стайлза.
- Если в этой ситуации это вообще уместно говорить, то все так, - он сделал неопределенный жест рукой.
Какая-то тянущая мысль продолжала сверлить голову Дереку. И он пытался обдумать ее, но выходило отвратно.
Поэтому он сдался и доверился звериному чутью.
Звериное чутье решило притянуть Стайлза ближе и поцеловать нормально. Облизывая и прикусывая губы. Он уже две недели об этом грезил.
Рваный стон слетел с языка сам собой.
- Это ненормально, - сказал Дерек.
- Что конкретно? - Стайлз, казалось, забыл, что собирался уходить.
Хейл не нашелся, что ответить, и Стилински, все же, тихо ушел.

Две недели Стайлз не приходил к нему. Куда-то выпал и не отвечал на сообщения. Вначале Дерек не спрашивал, потому что решил, что тому надо подумать. Но это же Стайлз, черт подери, четырнадцать дней – это слишком много.
Поэтому когда Скотт повез его на очередную унизительную поездку на труповозке по парку, Дерек спросил, куда же подевался Стайлз.
- А я думал, ты знаешь, - МакКолл рассеянно толкал кресло вперед, и Хейл слышал, что тот неуклюже почесал макушку. – Его наказал отец. Посадил под домашний арест, без возможности условно-досрочного освобождения. Запрет на телефон и, вроде как, интернет. Но интернет, на самом деле, у него есть. – Скотт помолчал немного, а затем добавил, - Видимо, ты - жуткий технофоб, если за это время так и не заглянул в электронную почту.
Дерек задумался. Он не любил интернет в принципе, и это была чистая правда. В сети жизнь преподносилась в другом свете, словно в гротескной гравюре, как и на телевидении. Все было настолько испорченным и перевернутым с ног на голову, что он предпочитал книги. Виртуальные люди были либо слишком мерзкими, как в шоу уродов – физических и моральных, - либо идеальными до рвотных спазмов.
К такому взгляду на жизнь его приучили еще в школе мать и Пейдж. Он нежно любил обеих и обеих потерял. Наверное, приверженность к их небольшим учениям была для него чем-то вроде нескончаемого реквиема.
- За что его? Никогда не слышал, чтобы шериф его так наказывал, - Дерек старался не слушать, что говорят девушки на скамейке о нем и Скотте.
- Он не успел подать документы на грант в колледж, - беззаботно ответил МакКолл, разворачивая кресло в другую сторону парка. – Ты же знаешь Стайлза, он вечно отвлекается.
Дерек издал непонятный, негодующий звук.
- Не волнуйся, - Скотт быстро спохватился, и голос его стал серьезнее. – Лидия подделала его подпись и отправила документы до дедлайна.
- Она молодец, - бесцветно ответил Дерек. – И что он теперь делает?
- В основном, учится и смотрит фильмы на ноуте, - МакКолл был рад, что соскользнул с острой темы, поэтому зашагал быстрее.
Дерек хотел бы чувствовать себя вовсе не виноватым. Хотел бы, чтобы ему прекратили помогать и зажили своей жизнью, иначе он смотрел на себя со стороны и видел здоровенного клеща, высасывающего кровь из других. Но даже когда он прогонял всех, они упрямо возвращались со словами «У тебя просто стадия гнева». Это бесило еще больше, но Дерек не мог не согласиться, что одному было бы хуже.
- И когда кончится арест? – Хейл закинул голову и посмотрел на скошенный подбородок Скотта, тот почувствовал взгляд и ответил.
- Как выразился Джон: «И до конца школы отсюда не выйдешь!», - МакКолл весело хмыкнул. – Но мама сказала, что он уже не может смотреть, как Стайлз печально слоняется по дому без дела. Поэтому дня два, может еще три.
Дерек кивнул. Они наехали на какой-то камень, и зубы Хейла клацнули.
- Извини, чувак, - запоздало добавил Скотт. – Слушай, может, установишь себе хотя бы скайп?

Судя по раздирающим барабанные перепонки звукам, в квартиру ввалился Стайлз с кучей пакетов, открыв дверь своим ключом. От него пахло супермаркетом, домом и какой-то возбужденностью, словно он снова наглотался своих колес. Хотя, вполне возможно, что так и было.
Дерек выехал посмотреть, что произошло. На полу валялись рассыпавшиеся апельсины, раскатившиеся по углам пакеты нежирного молока, броские пачки крекеров.
- Скотт сказал, что ты меня ждал, - вместо «привет» сказал Стайлз, собирая с пола продукты. – Это приятно, чувак.
Дерек мысленно сложил черный конверт и послал проклятье на адрес МакКолла.
- Он меня не так понял, - Дерек взял один из пакетов, поставил на колени и покатился на кухню.
- Ой, да ладно, - Стайлз семенил следом. – Я знаю, что он не врал. Я тоже скучал по твоей угрюмой роже.
Хейл поставил пакет на стол и ничего не сказал. Он смотрел, как Стилински разбирает пакеты на его кухне, словно на своей собственной. Выглядело, как реклама идеальной жизни, только вместо домохозяйки в фартуке с рюшками был Стайлз.
Дерек потряс головой, решив, что такие ассоциации – это последствие его зарождающегося сумасшествия.
- Ага, значит молчим? – Стайлз разложил продукты и уставился на Хейла. – Тогда пошли, плановый осмотр, все дела.
Дерек вздохнул. Он не любил забираться в кровать или в ванную, когда рядом кто-то был. Привыкнуть к тому, что стал беспомощнее человека – не выходило.
- Помочь снять штаны? – Стилински вроде не издевался, но Дерека передернуло.
- А тебе так хочется снять с меня штаны? - Неожиданно злобно ответил тот.
- Я бы был не против снять с тебя штаны, знаешь. Когда ты встанешь на ноги, я думаю, у меня уже не будет шанса их с тебя стащить на законных основаниях.
- Иногда ты меня бесишь, Стайлз, - Дерек неуклюже забрался на кровать, перевернулся, сел поудобнее и развязал завязки на спортивных штанах. – Но так и быть – снимай.
Стайлз выпучил на него глаза, как будто ему только что сказали, что он выиграл миллиард долларов и ему нужно за один день его истратить, иначе денег не будет. Состояние где-то между «О. Мой. Бог! Как я рад» и «Твою мать, что же мне делать?».
- Приподнимись, - Стилински сел на корточки перед ним и ухватился за пояс штанов.
Дерек приподнялся на руках, и Стайлз быстро потянул штаны вниз, чуть не сняв заодно и трусы с Хейла.
- Ну и как? – Дерек приподнял бровь.
- Эээ, - Стайлз поднял на него взгляд, держа одну из стоп Хейла на своем колене и стягивая штанину со щиколотки. – Вау, да… Надо отвлечься, да. Пальцы теплые или холодные?
Дерек усмехнулся.
- Ты придурок, - покачал он головой. – Горячие, я бы сказал.
Стайлз нервно облизнулся и достал ту самую иголку, начиная симметрично покалывать кожу ног Хейла. Черт подери, зачем он облизнулся?
- Чувствуешь? – Вопрос прозвучал несколько двусмысленно.
- Да, чувствую, - Дереку захотелось побиться головой о тумбочку.
Потому что все шло кривее некуда. Через неделю у него должно было парализовать туловище, возможно, и руки тоже. Если верить построенным Лидией графикам – ухудшение происходило каждые три месяца. Он уже не смог бы обслуживать себя сам. Вместо обычного унитаза его ждало судно или сразу катетер.
Стайлз быстро набросал записи в свой блокнот. Дерек начал подтягиваться к изголовью, чтобы сесть на кровати, откинувшись на подушки. Он уже почти забрался, до подушек оставалось не больше фута, как Стилински вдруг выдал: «Все, не двигайся, посиди так».

Хейл послушно остановился, ожидая какого-то нового абсолютно ненужного обследования своего вышедшего из строя тела. Вместо этого Стайлз быстро стянул штаны с носками, скинул толстовку и футболку, достав из тумбочки домашнюю майку Дерека, и влез в нее.
Боксеры с принтом Бэтмена забавляли бы, если бы у Стайлза не стояло. Хейл хотел что-то сказать, но Стилински, словно ниндзя запрыгнул в постель и просочился между спиной Дерека и подушками. Стояк Стайлза упирался в поясницу Хейла.
- Что ты творишь? – Дерек, чуть не вывернув шею, блеснул голубым взглядом и выпустил клыки, клацнув ими перед носом у Стайлза.
- Ой, да ладно тебе, Дерек, - Стилински отстранился, запыхтел и притянул Хейла поближе, буквально впечатав в себя. – Очевидно, что я делаю.
Он залез своими ручищами в трусы к Дереку с довольным выдохом, поганец. Не то чтобы Дерек пытался отрицать свою собственную эрекцию, Стайлз и так давно заметил, но это уже называлось «точкой невозврата». Это уже были не безобидные поцелуи, а чьи-то отдрачивающие руки в трусах. Сексом назвать такое любому было бы сложно, но если кто-то задал бы вопрос «Был ли у вас секс?», а он ответил бы«нет» – сердце выдало ритм лжи. Что само по себе означало, что их отношения подойдут к развилке, у которой три пути – «разбежаться», «еще пару раз получить удовольствие и разбежаться», «встречаться».
Первые два варианта выглядели реальными и печальными, последний пугал и казался глупым.
Хейл спустил непозволительно быстро, всего от пары десятков неуверенных движений стайлзовой руки и его настороженно-возбуждённого дыхания на ухо. Хотя Стилински справился, похоже, еще быстрее, потерся о Дерека, нервно подрочил себе и спустил следом.
- Было круто, - лениво сказал ему в шею Стайлз, вытирая Дерека влажными салфетками.
- Могло бы быть лучше, - хмуро ответил Хейл.
- Эй, чувак! Это мой первый опыт петтинга с мужчиной. Да это вообще мой первый опыт, если быть честным. Ты мог бы быть со мной помягче, что ли? Или это не установленная утилита в твоем «Хмуром волке»? - сказал Стайлз и дунул в ухо Дереку, от чего у того по всему телу побежали мурашки.
Дерек откинулся на грудь Стайлза. В комнате пахло сексом. Он бы мог попросить Стайлза проветрить, потому что завтра с утра к нему должна зайти Кора, но ему почему-то не хотелось этого делать. Этот кусочек ненормальности его не бесил.

- Ты что-то хотел спросить? – Дерек поглаживал коленки Стайлза по бокам, бессознательно повторяя его движения.
- Да, расскажи, какие сказки, истории, легенды в детстве рассказывала тебе мама?
- Ты думаешь, что это как-то поможет? – Хейл приподнял голову.
- Может, да, а, может, и нет, - Стайлз пожал плечами. - Плюс, мне еще интересно самому.
Дерек удивленно обернулся.
- Ладно.

Дерек рассказывал о сказках братьев Гримм, о древних приданиях, о каниме, о разных видах магии (от африканских племен до европейских ведьм), о существах из болот Ирландии. Чем больше он говорил, тем больше погружался в раннее детство, где не было проблем крупнее, нежели Лора, отобравшая у него любимого робота.
- Не знал, что ты столько всего знаешь, - задумчиво сказал Стайлз, когда Дерек рассказывал о вампирах.
- Ты многого обо мне не знаешь, - Хейл напрягся, отвечая.
- Думаю, мне представился шанс узнать, - Стилински положил подбородок на плечо Дереку и обнял руками за талию. – Я бы хотел, если ты не против. Хотя, обстоятельства этого шанса, конечно, отвратительные.
- Последние три месяца, я чувствую себя заживо погребенным, - неожиданно сказал Дерек.
Он вообще мало говорил о своих чувствах, а тут слова вылетели вперед мыслей. Где-то ослабел внутренний барьер, дал пробоину, после того как хотя бы ничтожная часть тактильного и морального голода была утолена.
Когда Дерек встанет на ноги, если он вообще это сможет сделать, он залатает все эти пробоины. А лучше начнет это делать с завтрашнего дня.
- О, то есть даже с нами? – Стайлз неопределенно вскинул ладонь.
- Нет, - после минутной паузы сказал Дерек.
Неожиданно сердце Стайлза заколотилось, как бешеное.
- О! – Вдруг выпалил он и выскочил с кровати так, словно они не на простынях лежали, а на раскаленной сковороде. – Мне срочно надо в библиотеку. Я позвоню Айзеку, он приедет помочь с ужином.
Стайлз суматошно переодевался, чуть не одев футболку наизнанку.
- Я сам могу справиться, - Хейл смотрел за метаниями Стилински по комнате в поисках носков. – Нельзя съездить в библиотеку завтра?
Стайлз тормознул на полпути к двери, развернулся, подбежал к Дереку и чересчур смачно поцеловал того взасос. Придуривался.
- Нет, я же не усижу на месте. Изведу тебя и себя, а потом ты сам меня выгонишь, – он улыбнулся и подмигнул. – Айзеку все равно позвоню.

Предсказанное ухудшение пришло в срок, но в этот раз прогресс наступил быстрее. Дерека парализовало от шеи и вниз, и теперь за ним ухаживала Мелисса. Он никого не хотел видеть, тем более, Стайлза. Весь в трубках, с судном под задницей, он для человека-то пах не слишком приятно. Хотя мама Скотта и уверяла его, что это не так.
Стайлз звонил каждый вечер, заставляя одевать на Дерека гарнитуру.
- Черт, Дерек, но почему мы не можем зайти? У меня есть теория, которую я должен проверить, - тараторил голос в трубке. - Провести один ритуал, и если он сработает, мне надо успеть съездить на север к одному человеку, прежде, чем у меня начнутся экзамены.
- Нет. Сдавай экзамены, - грубо отвечал Дерек.
- Нет? Знаешь, экзамены можно сдать и через год. А если сидеть ровно жопой на стуле, тебя через год уже может и не быть, - голос Стайлза стал звучать сдавлено. – И я всячески против твоей смерти.
- Против?
- Да, против. Я, вообще, пацифист и против всяческих смертей. Твоей, особенно. Подумай, а если кто-нибудь другой проведет ритуал? Под кем-нибудь другим я имею в виду Лидию, потому что она одна ничего не перепутает.
- Я подумаю, - Дерек кивнул Мелиссе, чтобы она нажала кнопку отбоя.

Если разглядывать потолок очень долго, можно вывести на нем хронологию всей своей жизни. Такой же белый потолок был в детской. Такой же белый потолок был в кабинете у врача. Такой же белый потолок, только в хитро изогнутые трещины, был у Дерека Нью-Йорке.
Если присмотреться, можно заметить светло-желтые пятна от потопа, которые не смогла скрыть повторная покраска.
Пятна в форме пролетающих мимо фонарей в метро, где всегда пасется куча больного народа. Как же Дерек ненавидел по утрам этих кашляющих, хромающих, застревающих в дверях людей, когда жил в Яблоке.
Если с рождения быть оборотнем, трудно не презирать людей за их слабости. Даже если считать свою волчью натуру проклятьем, люди кажутся куда более проклятыми и сумасшедшими, чем омеги в полнолуние. И какого хрена Стайлз все время отказывался от укуса?

Зазвонил скайп, и Дерека выбросило из собственных мыслей. Последнее время, он только и делал, что думал. Потому что особо ничем другим заниматься он и не мог. В его-то положении.
- Принять входящий вызов, - громко и четко произнес он.
Чертова программа могла не распознать его ответ, если он будет недостаточно внятным. Иногда приходилось повторять по нескольку раз, из-за этого Дерек чувствовал себя слабоумным, а не парализованным.
- Привет, Дерек, - из ноутбука послышался голос Стайлза.
- Как твои экзамены? - Дерек никогда не любил приветствия.
- Откуда же я знаю, чувак? Мы их только написали, сразу прибежал домой. – Стайлз хмыкнул и зашелестел чем-то напоминающим обертку для сэндвича.
- Понятно, - Дерек повернул голову в сторону ноутбука.
На экране мелькал Стайлз, пытающийся одновременно запихнуть в рот сэндвич и снять толстовку.
- Дерек, нам надо серьезно поговорить, - он прожевал кусок и быстро его проглотил. – Я, кажется, догадался, что с тобой. Мы обговорили это с Дитоном, и пришли к неутешительным выводам. Нельзя больше тянуть. Сегодня вечером к тебе придут Лидия с Твиксами, даже если ты не хочешь.
Дерек коротко рыкнул.
- Да-да, - небрежно бросил Стайлз. – Но из того, что я узнал, тебя не просто полностью парализует. Ты умрешь, Дерек. У нас нет времени.
- Ладно. – Хейл снова уставился в привычный белый потолок. – Что со мной?
Стайлз отхлебнул колы. Дерек жутко ему завидовал, слушая, как тот совершает совершенно обычные действия. Хейл бы многое отдал, чтобы сейчас просто сидеть рядом на стуле, есть сэндвичи, пить кока-колу из пахнущей металлической стружкой банки и болтать по скайпу. С кем угодно, хоть даже с Питером. Дерек обязательно научился бы этому «просто болтать».
- Не могу сказать. Это опасно. Хотя, какой это аргумент, да? Просто это многое может изменить в твоем состоянии, - Стилински нервно постучал пальцами по столу. – Я обязательно бы рассказал, если бы мог.
Дерек посчитал про себя до десяти. Раз – Айзек роет могилу. Два – его кладут в гроб. Три – Стайлз, Лидия и Кора плачут, потому что они все трое - плаксы. Четыре – белая ткань опускает в могилу гроб. Пять – Итан, Эйдан, Скотт и Айзек делают вид, что вытирают лоб от усилия, хотя на похоронах нетникого, кто не знал бы об оборотнях.
- Куда ты уезжал на неделю? – Дерек выискивал на потолке пятна фонарей, но они в этот раз были больше похожи на пончики.
- Не могу сказать, - голос Стайлза впервые за разговор дрогнул. – Прости. Я не могу не подстраховаться. Мне, типа, очень нужно, чтобы ты жил.
- А Питеру ты рассказал? – Дерек почти слышал ответ в своей голове.
- Нет, конечно, - оскорбленно заявил Стилински.
Шесть – Кора кидает первую горсть земли. Семь – Скотт берется за лопату, его глаза блестят, как у грустного лабрадора. Восемь –Дитон выходит вместо священника и начинает вести свою друидскую проповедь. Девять – Эллисон первая кидает веточку аконита на свежую землю, потом Лидия, Стайлз, и порядок не запоминается дальше. Десять – шериф читает завещание перед всеми.
- Зачем к тебе ездил мой отец? – Стайлз пошел в контрнаступление, видимо, желая, чтобы не только он был виноватым.
- Я говорил с ним по поводу Коры, - почти не соврал Дерек, радуясь тому, что Стайлз человек и его лжи не услышит.
- Врешь же, - как-то беззлобно сказал Стайлз.

Питер зашел этим же вечером, словно почувствовал какой-то подвох. Или узнал, что у Дерека есть шанс выбраться из «сложившейся ситуации». Именно так Хейл предпочитал это называть.
Мелисса, конечно же, обходила старшего Хейла стороной, держась на дистанции в десяток футов. Будь у нее такая возможность, дистанция составляла бы несколько миль. Но она не могла оставить Дерека без присмотра рядом с «этим». По-другому Питера миссис МакКолл отказывалась называть из принципа.
- Ну и что? Зачем ты пришел? - весь вид Дерека говорил о том, что Питеру тут вовсе не рады.
- Проведать племянника. Разве это теперь считается за преступление? – Питер присел в стоящее рядом кресло. – Вопреки сложившемуся у всех мнению, я не хотел бы твоей смерти. Она мне, конечно, выгодна, не буду спорить. Но Кора, кажется, меня еще больше терпеть не может, чем ты. Было бы опрометчиво терять последнего терпимого ко мне члена семьи.
Питер сложил руки на груди и выразительно уставился на Дерека.
- Это не аргумент.
- По мне, это - отличный аргумент.
Они замолчали, продолжая смотреть друг другу в глаза.
- У меня есть к тебе предложение, - Питер внезапно откинулся на подушку и принял расслабленную позу. – Давай, купим тебе кресло с электроприводом. Будешь сам передвигаться большую часть дня.
Дерек вскинул брови. Такого он точно не ожидал.
- Почему это ты заинтересовался моим комфортом? – Дерек сжал губы в недоверчивую линию.
- Можешь мне не верить, но я все еще помню состояние, когда ничего не можешь сделать сам. Крайне паршивое состояние, надо сказать. Никому бы такого не пожелал, - Питер повел плечом и начал рассматривать свои ногти.
Дерек задумался. Ему резко стало неудобно лежать в кровати. Складка смявшейся простыни начала впиваться в ногу. Да и сказать было нечего.
- И сколько такое удовольствие стоит? – без интереса спросил он, лишь бы что-то спросить.
- Тысяч десять, не больше, - Питер, наконец, оторвался от созерцания своего маникюра.
- Вот уж нет. Коре еще в колледж идти. На кой черт мне тратить такую уйму денег, если через пару месяцев мне потребуется гроб. За который, кстати, тоже нужно будет платить.
Питер хрипло засмеялся.
- Да. Ничего не меняется. Всегда чьи-то интересы важнее. – Питер перестал смеяться и серьезно спросил. – Все еще не доверяешь мне, да?
Дерек посмотрел на него, как на идиота.
- С чего бы мне начать доверять тебе?
- Хотя бы с того, что я бы с тобой такого не сделал. Слишком жестоко, даже для меня. – Питер развел руками. – Я бы просто перегрыз тебе горло.
- Это, конечно, меня переубедило.

Если взять Лидию и кучу непонятной фигни, рассыпанной по скляночкам, то даже альфе стало бы не по себе, что уж говорить о парализованном Дереке. А уж если взять Мартин с дохлой летучей мышью в руках и совсем не дохлой змеей, то и вообще составленное завещание кажется очень своевременным. Особенно, в четыре часа ночи. Или это уже утро?
- Если кто-то заденет этот круг, - зевая, сказала Лидия, расставляя и зажигая большие черные свечи вокруг еще не замкнутого круга из чего-то красно-желтого и сыпучего. – Я буду кричать.
В кругу виднелись какие-то надписи мелом. Точнее, какие-то знаки и закорючки, совершенно незнакомые Дереку. Это точно была магия не друидов.
- Эй-эй, полегче с угрозами, - сказал кто-то из близнецов.
- Ужасная угроза, - передернулся второй, видимо, Эйдан.
- Предупреждаю, сейчас будет очень-очень плохо пахнуть, - Мартин вскрыла змею и разложила ее внутренности внутри круга, повторив надписи мелом ее кровью.
Затем в каменную миску была положена летучая мышь. Лидия поднялась с посудиной, в которой лежала дохлятина и подошла к кровати Дерека. Она вскрыла ножом его руку, и кровь заструилась на летучую мышь.
- Это сатанизм, - сказал, возможно, Итан.
- Точно, - сморщил нос, возможно, Эйдан.
- Прекратите, - бросила Лидия. – Сейчас я поставлю ее обратно, замкну круг, и вы должны будете выключить свет и поставить Дерека в центр и не отпускать, пока я не скажу.
Кто-то выключил свет, и близнецы поставили Хейла в круг. Хотя поставили, это очень громко сказано.
Лидия бросила в летучую мышь зажженной спичкой, и окровавленная тушка неожиданно воспламенилась. Мартин громко крикнула какую-то фразу на незнакомом языке.
- Можете отпускать, - с сомнением сказала она.
Дерек стоял сам. Его руки двигались и ноги. Он снова был собой, нормальным собой. Хейл уставился на Лидию, а она на него.
- Только не выходи из круга, - крикнула она, когда увидела, что Дерек пытается сделать шаг. – Это не вылечило тебя, это просто защита от проклятия. Вроде того.
Дерек замер, и его сердце тоже.

Представьте, что вы в последний момент понимаете, что на вас едет с огромной скоростью поезд, и даже реакция зверя не спасет. Представьте, что вы спускаетесь по опасной лестнице, и вдруг следующей ступеньки не хватает, и вы проваливаетесь в бесконечность под ногами. Все органы внутри отрываются, будто лопнул трос, и ухают в неизвестность. Дыхание задерживается, сердце останавливается, а вся кровь приливает в мозг. Первобытный страх. Боязнь того, что надежды больше нет.
- Стайлз, - закричал Дерек. – Я тебя слышу, зайди сюда. Быстро.
Послышался топот ног, ругань. Стайлз влетел в комнату, как Флэш. Даже красная футболка под цвет супергеройского костюма.
- О. Мой. Бог! Оно сработало, - Стилински подходил ближе. – Ребят, вы не могли бы выйти на пару минут? Нам надо поговорить.
Лидия и близнецы, понятливо кивнув, вышли из комнаты. Стайлз, немного помявшись, аккуратно вошел в круг, и Дерек, не задумываясь, притянул его к себе и поцеловал. А вдруг в последний раз?
- Эй, стой, - задыхаясь, сказал Стайлз. – Черт, правда, стой. У нас все равно тут не получится жаркого секса, да и времени меньше получаса.
- Хорошо, - Дерек с нечитаемым лицом отстранился.
- И что мы будем делать в оставшиеся двадцать минут?
- Поиграем в города?
- Потанцуем? – Стайлз явно издевался, на таком клочке свободного места, это было нереально.
- Давай, - Дерек притянул Стайлза за шлевки джинсов, положил руки Стилински себе на плечи, а сам обхватил его талию.
Стайлз удивленно открыл рот.
- Ты вообще понимаешь, как это выглядит? Мы стоим в защитном круге, среди кишок змеи и миской с горящей летучей мышью, которая, кстати, воняет ужасно, – Стилински тараторил быстро, но в то же время перебирал ногами.
Они топтались на одном месте в жалком подобии медленного танца.
- Я никогда не танцевал, - сказал Дерек. – Вот так, с кем-то. Свой выпускной я пропустил, а дальше как-то не сложилось.
- О… - протянул Стайлз. – У меня тоже, считай, первый раз вот так. Но это как-то не по-мужицки, чувак.
- Тебя действительно это волнует? – Дерек посмотрел своим скептическим взглядом номер восемь.
- В общем, на самом деле, нет.

Дерек называл их надзирателями. Потому что последние семь дней все только и делали, что сидели у его кровати. Как сраные морпехи в чертовом окопе, на какой-нибудь миссии. Один всегда оставался, если другой уходил поесть или отлить. В его комнате всегда кто-то был, чтобы если он начнет задыхаться, его быстро перенесли в защитный круг и провели ритуал. Пара надзирателей, состоящая из человека и оборотня.
Сегодня дежурили Мелисса и Айзек. И Дерек очень жалел, что уступил Стайлзу в споре об опеке над собой.
- Вы дозвонились до него? – Дерек сидел на кровати, как его усадили.
- Нет. Скотт и шериф тоже не берут трубку, - Айзек зевнул и откинулся в кресле. – Я тоже не знаю, что происходит. Стайлз и Дитон просто оставили нам указания и разъехались. Вчера он говорил, что они близки к конечной цели.
- Иногда мне кажется, что он изображает из себя Бонда, - Дерек нахмурился.
- А мне не иногда, – Айзек посмотрел на Хейла ангельским взглядом, чертов притворщик. – Но когда они уезжали, Стайлз обмолвился, что даже если связь оборвется, пока он не приедет, в случае чего, тебя из защитного круга не выпускать.
Они помолчали еще немного.
- У тебя никогда не возникало желания стать снова человеком? – Дерек посмотрел на Лейхи, который только вернулся к прочтению комиксов с Человеком-пауком.
- Нет, - тот ответил на удивление быстро.
- И что не бывает так, что тебе чего-то не хватает? – Дерек прислушался к сердцебиению Айзека.
- Очень редко, не хватает чего-то глупого, - парень постучал пальцем по нижней губе. – Вроде как, например, не ломать кучу вещей, из-за того что не рассчитал силу. Иногда я до сих пор слишком сильно нажимаю на тюбики с зубной пастой. Но в основном я рад, что больше не человек.
Дерек хотел что-то ответить, но у него не вышло. Его резко заклинило, а в рот и нос словно насыпали земли. Он задыхался, глаза сами закрылись, а лицо перестало что-то выражать.
Вот он конец. Шум, крик Айзека. Все потеряло значение. Он чувствовал, как его куда-то волокли, но сознание уходило из-за недостатка воздуха.
Вспомнилось все то, чего он не сделал. Чего не сказал Коре и Питеру.
Он так и не побывал на могиле родителей. Не съездил в другую страну. Не научился танцевать. Не купил себе Икс-бокс, хотя хотел, но постеснялся Коры. Не поздравил Стайлза с удачно сданными экзаменами. Сплошные не-не-не.
Воздух снова поступил в его легкие, и он увидел перед собой Мелиссу.
- Айзек, принеси стул, - миссис МакКолл устало стерла пот со лба окровавленными руками. – Боже, ты напугал меня, Дерек. Пожалуйста, не задевай эти каракули на полу. Я не знаю, как это работает, просто сиди, прошу тебя.
И с этого момента пошел отсчет «двенадцати часов в ожидании смертной казни на стуле». На очередном «троне для неудачников». Почти целая жизнь перед глазами, и все это, чтобы дождаться одного единственного звонка.
Кажется, жизнь без движения засорила мысли Дерека всякой патетичной хренью.

На самом деле Дереку все это время просто хотелось пробежаться по лесу, обнять Кору и покружить ее на руках, трахнуть Стайлза и поесть в кафе, чтобы на него не пялились, как на прокаженного. Ему хотелось улыбнуться и больше не придерживаться своего внутреннего кредо, что надо быть скупым на слова и эмоции. Хотя бы раз в неделю.
- Стайлз позвонил, - Эллисон с помятым лицом зашла в комнату и с облегчением сказала. – Можешь выходить из защитного круга.
Дерек настороженно сделал шаг за дорожку из песка и кирпича. Когда двенадцать часов сидишь на одном месте, от скуки можно все изучить.
Первым делом он обнял Мелиссу и Эллисон. Хотя последнюю обнимать ему и не хотелось, но почему-то это показалось правильным.
- Я пойду пробегусь, - Хейл размял уставшие ноги. – Я ведь могу? Или что-то надо проверить?
Мелисса пожала плечами.
- Джон сказал, что все кончено и больше ничего не случится. – МакКолл улыбнулась, но выглядела она неважно. – Они приедут только завтра, поэтому, я думаю, с тобой на всякий случай кто-то должен быть. Я позвонила Лидии, она нашла время. – Меллиса почти вышла из комнаты, когда обронила. - Кора звонила, она сейчас едет за Дитоном. А мы пока пойдем. И соберемся здесь завтра вечером.

Ничего не произошло за это время.
Будто ничего и не было. Дерек бежал по лесу с утроенной скоростью и пугал прыгающих на деревьях белках. Он мылся сам в душе, сам сходил в супермаркет, зашел в кафе. Он словно боялся сидеть на месте.
Он трижды обошел весь Бикон Хиллс.
В конце дня он остановился у пустого дома Стайлза и залез в окно его комнаты. То благо не было закрыто на защелку. В «той кровати» Дерек уже не мог спать. Он ее видеть не мог.
Поэтому Хейл отрубился, лежа лицом в подушку и вдыхая запах волос Стайлза. Это было как-то по-сопливому романтично, но Хейлу было плевать.

На следующий вечер все собрались дома у Лидии, потому что места там было больше.
- Где Стайлз? – Дерек похлопал по плечу Джона и приобнял его.
Вышло странно. Очень странно. По-семейному.Вроде. И Дереку, казалось, что сейчас в его голову прилетит молния. Или что-то в этом роде. Просто по закону подлости.
- Он тут, - Стайлз ввалился на террасу. – Я уснул, а папа меня не разбудил. И если бы Скотт не позвонил, я бы сюда не доехал и все проспал.
Все собрались вокруг стола с закусками и выпивкой. Скрипнули стулья. Все расселись и уставились на Стайлза, как на главный источник информации в этом мире.
- Так, я понимаю, что все хотят знать, что это было, да? – младший Стилински запихнул в рот канапе, прожевал и продолжил. – Это было гаитянское вуду. Как в кино прямо. С куклами и всей прочей херней.
Эллисон и Айзек о чем-то начали переговариваться. Дерек непонимающе уставился на Стайлза. Скотт спрятал лицо в ладонях. А Кора, улыбаясь, сказала Дереку что-то вроде «как приятно смотреть на тебя снизу вверх, а не наоборот».
- Стайлз, - шериф покачал головой. – А теперь расскажи так, как объяснял это нам со Скоттом.
- Ладно. Окей. – Стайлз не прекращал подъедать закуски. – Я просто чертовски хочу есть. Серьезно.
Он прожевал очередное канапе и запил его пуншем.
- Все было так. Дерек обронил одну фразу, - Стайлз задумался, посмотрел на Хейла, и тот кивнул, будто разрешая что-то. – Он сказал, что чувствует себя заживо погребенным. И я не знаю, как так получилось, может быть это из-за фильмов, которых я насмотрелся, когда папа меня наказал, но я подумал:«А что если так на самом деле и есть, но это делают с чем-то вроде проекции Дерека». На такой фигне замешано множество африканских заклинаний. Я вспомнил про Бокорах, о которых читал в библиотеке Арджентов. Это что-то сродни нашим колдунам. И, собственно, позвонил Алану.
Дитон улыбнулся, посмотрел на всех вокруг и развел руками.
- Я долго искал того, кто мог рассказать про вуду. Это очень специфическая магия. Магия веры. Она работает только на том, кто в нее действительно верит. – Алан хмыкнул и сложил руки на груди. – Оказалось, что Талия рассказывала Дереку сказки о канимах, друидах и также о вуду. Так что Дерек, ты подсознательно верил в нее.
- Когда мы провели ритуал, - Стайлз снова оторвался от еды, - оказалось, что мы были правы. И тут надо было найти виновника. Как бы, Бокор – это редкое явление. Вот и замечательная Лидия проверила все мои записи и отмела все неправдоподобные варианты. У нас было трое подозреваемых. Мы достали их фотографии. Самым сложным было найти фотографию того нищего, кстати. – Неожиданно Стайлз лучезарно улыбнулся. - Но тут помог Дэнни. Нашел чьё-то фото на тумблере. И поехали в вуду-магазин в Сакраменто, прихватив папу. Прикиньте, никто не читает надписи на значках у копов. Так что, владелец быстро указал на того нищего, и с помощью папиного знакомого мы нашли его.
- И? – Хейл напряженно вслушивался и никак не мог понять, что он сделал этому человеку, чем заслужил.
- Мы приехали к нему, - шериф неодобрительно посмотрел на сына. – Я и Скотт не знали, про все это. Поэтому магия на нас не действовала, а вот на Стайлза - да. Об этом мы с тобой, Стайлз, еще поговорим. Так вот, мы стали его допрашивать. Я угрожал пистолетом, – Джон немного смутился, но все же продолжил. – И этот ублюдок сознался, что это сделал он по просьбе одной женщины.
- Да, эта женщина, я посмотрел, - Стайлз влез в разговор отца, чуть не упав со стула в порыве энтузиазма, - которая часто приезжает к тебе в мастерскую. Мэгги.
- Что? – Дерек дернулся, как от удара. – То есть как? Мы же даже почти не разговаривали.
- Это ее и расстроило, - бесцветно сказал Стайлз. – Она считала, что ты должен был быть с ней. И ничего, что она замужем. Совсем сумасшедшая, она сама выбирала вид наказания. Может, по ее логике, это было, как бы возможностью тебе передумать. Или обдумать…
Скотт тяжело вздохнул. Все вроде было хорошо, но все очень устали и, поэтому, никак не могли осознать всю радость этого события. Может потому, что все кончилось на удивление просто. Без пролития крови и прочей свойственной для Бикон Хиллс драматичности.
-Ты сам решай, что с ней делать, Дерек, – Скотт пожал плечами. – Это говудиста мы отдали местным копам. Твою куклу откопали, размотали и по всем обрядам уничтожили.
Дерек почувствовал, как удлиняются его клыки. Как хочется помчаться через лес, но тут ему на шею бросилась Кора, которая в жизни так не делала и сказала ему на ухо: «Я рада, что ты жив. Давай, сегодня просто будем праздновать. Месть подождет. Да и не приносит она ничего хорошего».
Дерек выдохнул и несколько успокоился.
- А где Питер? – неожиданно вспомнил он.
- Он оскорбился в лучших чувствах и обиделся на всех нас, что мы от него посыпали рябиновым пеплом порог и не пускали его к тебе, – Айзек плотоядно улыбнулся.

- Ты меня избегаешь, - сказал Дерек, когда залез в окно к Стайлзу. – Уже вторую неделю. Объяснись.
- О, ты снова вернулся ко всем этим фишкам, - Стайлз повернулся в компьютерном кресле лицом к Дереку. – Окно, кожанка, немногословность. Не желаешь ли обтереть мною дверь?
- Ты что заболел? – Дерек скинул кожанку на кровать, подошел к Стайлзу, нагнулся к нему и прижался своими сухими губами к его влажным.
- Ээээ… - Стилински отъехал немного назад и со стуком врезался в стол. – Нет. Просто перенервничал. Ты так стал выглядеть как «ты». И в тот вечер был таким отстраненным. И я решил, что ты хочешь сделать вид, что все как прежде.
- Стайлз, - Дерек посмотрел на него как на кретина.
- Окей. Неловко вышло, - Стайлз встал напротив Дерека. – Давай начнем по-другому. О, Дерек. Снова кожанка, тебе идет, чувак. Не желаешь ли обтереть со мной эту замечательную одноместную и очень скрипучую кровать?
Представьте себе зарождение жизни в космическом вакууме. В абсолютном ничто. Когда на месте затянувшейся апатии возникает взрыв эмоций. Начните свою жизнь с чистого листа и пусть первое, что на нем будет, будет приятным.

- Сядь сюда, - Дерек указал на кровать.
Стайлз нервно облизнулся и пересел на край кровати. Он явно был менее уверен в себе, чем в то время, когда Хейл был парализован.
- Давай, повыше.Откинься на подушки, – Дерек стянул ботинки, не наклоняясь, просто зацепив задники носками.
- Вот черт, - Стайлз встал, стянул покрывало и положил подушки ближе к изголовью кровати, а только затем сел.
- Стой, дальше не нужно.
Хейл усмехнулся. Стащил с себя носки и залез в кровать, устроившись за спиной Стайлза. Отзеркалив их положение в день, который Дерек прозвал «Днем глубокомысленного петтинга».
- И что дальше? - Стайлз дышал неровно и как-то с присвистом.
- У тебя стоит, - Хейл уткнулся в шею Стилински и прижался к ней ртом, вылизывая его зачастивший пульс языком.
- У тебя тоже, - Стайлз попытался сказать это небрежно, но стон его выдал.
Дерек стянул с него спортивные штаны и трусы и взял в рукучлен, блестящий и влажный от смазки. Он никогда до этого не держал в руках чужой член, и, вполне возможно, зря. Дерек размазал выступившую смазку большим пальцем и растер ее по головке круговым движением. Потер щель, словно действительно думал туда залезть. Стайлз ругнулся и вскинул бедра. Уши у него покраснели от возбуждения.
- Не дергайся, - Дерек положил подбородок на его плечо и сжал член в кольце из пальцев, провел вверх-вниз несколько раз, пока Стайлз не начал трахать его кулак. – Я серьезно, кончишь раньше времени.
- Я молод и прекрасен, у меня встанет еще раз, - Стилински повернул голову и неуклюже лизнул Дереку щеку. – Так что давай. Пожалуйста. Ну!
Хейл придвинулся еще ближе, прижав собственную эрекцию к вертлявой заднице Стайлза, зашипел сквозь зубы и начал быстро отдрачивать одной рукой, а другой мять яички.
- Ты можешь не смотреть? – Стайлз откровенно стонал и выгибался, сжимал пальцами колени Дерека так, что будь тот человеком, на них бы остались синяки.
- Нет, - просто ответил Хейл, и еще раз провел большим пальцем по головке члена Стайлза.
Тот не выдержал и судорожно вскинул бедра, разбрызгивая сперму.
- Офигенно, - он откинулся на спину Дерека. – Отличные руки, чувак. Ты мог бы подрабатывать в банке спермы. На земле бы просто не осталось проблем с недостатком спермы. Тебя бы боготворили женщины. И какие гены. Дети бы были как с обложки журналов.
- Заткнись, - Дерек улыбнулся, за подбородок повернул к себе лицо Стайлза и лениво поцеловал.
Хейл потерся членом о задницу Стилински, и тот подмахнул, затем, потянувшись к тумбочке, достал оттуда смазку.
- Уверен? – Дерек посмотрел на нее с сомнением.
- А ты?
Хейл приподнял брови и легко укусил Стайлза за плечо.

В первый раз, как и во второй, пятый и даже сто двадцать пятый редко выходит красиво. Если быть честным, то вообще никогда. Не зря же порно на пару минут снимают несколько дней.
- Может быть больно, - Дерек с недоверием уставился на анус Стайлза, который был весь в смазке и не смыкался, потому что до этого у Хейла получилось засунуть туда три пальца, достаточно свободно, чтобы не чувствовать, что они грозят сломаться.
- А то я не знаю, - Стайлз уткнулся лицом в подушку. – Должно быть, да. Но я обязан попробовать, дальше, говорят, будет круто. Круче, чем просто кого-то трахать. Хотя, мне пока не с чем сравнить.
Дерек рыкнул и укусил Стайлза за ягодицу, потом зализал укус. Полапал задницу Стилински, подрочил ему, прислушиваясь к сдавленным ругательствам из подушки, облизал соленую от пота поясницу, и лишь затем, схватившись за бедра, направил головку члена в узкое отверстие.
- Как ты? – Дерек склонился над Стайлзом и собрал языком капельки пота с его виска.
- Слышал выражение «задница в огне»? – пробурчал тот в подушку. – Примерно вот так я себя чувствую.
Дерек двигался плавными толчками, не входя даже на треть. Меняя угол. В конце концов, желание просто потрахаться пересилило все доводы разума о том, что Стайлзу может быть неприятно.
Хейл притянул его за бедра, поставив на колени, сам приподнялся, устроившись поудобнее, и под острым углом начал вытрахивать из Стайлза душу. Тот сдавлено вскрикнул от болезненных ощущений, но через пару минут его член снова встал и прилип к животу. Приятные бонусы подросткового возраста.
Дерек запоздало вспомнил, что мог бы лишить того боли. Хотя, было удивительно, что тот вообще об этом вспомнил в таком состоянии, когда, наконец, «дорвался до тела». Было так хорошо, что мысли упорно не хотели посещать его голову.
Стайлз начал активно подмахивать и то ли стонать, то ли скулить. И, в конце концов, снова сполз лицом в подушку, потому что руки устали держать его. Охуенная нагрузка для тренировки рук, надо бы сказать. Уж точно лучше тренажерного зала.
У Дерека против его воли вылезли когти, и он, кажется, распорол простыню. Еле убрав их, он вцепился в ягодицу Стайлза так, что остался след в форме ладони. Симпатичный след, в цвет покрасневших коленей и локтей Стилински.
Стайлз снова изогнулся, не выдержав напряжения тела и распирающего удовольствия, и Дерек повернул его боком, положив ногу Стилински себе на плечо. Поза была странной и неудобной, но так Хейл мог поцеловать Стайлза. А ему это было жизненно необходимо.
Дерек целовался так, будто хотел сожрать Стайлза. Глубоко, пропихивая язык в чужой рот в такт движений бедер, кусая распухшие губы. Это было весьма собственнически, но никто не был против.
Дерек, казалось, озверел. Движения были резкими и быстрыми. С него крупными каплями падал пот, прямо на шею Стайлза. Тот громко стонал, так что вся улица могла услышать. Дерек зажал ему рот, чтобы тот был хоть чуточку тише, но Стайлз тоже будто спятил, вылизывал ладонь Хейла, проталкивая язык между пальцев.
Дереку было очень трудно сдерживать себя. Да он особо и не старался.
Они чуть не упали с кровати. Тот факт, который никто не любил вспоминать.
Стайлз спустил первым, испачкав дранные простыни. Дерек не мог остановиться и трахал его еще сильнее, потому что когда Стайлз кончал, он так сжался вокруг основания члена, что Хейлу напрочь выбило все мысли об осторожности из головы.
В последний момент Дерек вышел из Стайлза и кончил на его бок и живот. Стилински бросил «Ну наконец-то!» и обессилено развалился на кровати с блаженной улыбкой человека, пережившего потерю девственности без особой потери достоинства.
Хейл хотел повалиться прямо на него, но передумал. Взял салфетки с тумбочки, вытер Стайлза и растянулся рядом, закинув ногу на голени Стайлза.

Если взять кого-то дорогого и сделать его настолько близким, что можно чувствовать его рядом и… Хотя зачем сейчас Дереку все эти «если»? Ведь он жив, может закинуть ногу на бедро Стайлза, притянуть его к себе и поцеловать. Имеет ли теперь значение, почему все так случилось, и была ли в этом суть?
- Ты решил, что будешь делать с Мэгги?– спросил Стайлз.
- Ничего не буду делать, - Дерек взял салфетки и начал вытирать Стайлза.
Тот вяло раздвигал ноги, как-то не особо волнуясь по поводу происходящего. Может, он таблеток переглотал?
- Почему? – Стайлз приподнялся и посмотрел ему в глаза.
- Потому что, наверное, это научило меня быть человеком, больше чем все мое воспитание, – Дерек выкинул салфетку под кровать. – А еще я позвонил ее мужу, и сказал, что она ему изменяет.
Стилински фыркнул.
- У них брачный контракт. И через две недели я поеду свидетельствовать в суде. Думаю, это зайдет за месть. И муж, судя по всему, будет только рад.
- Я не знаю, что сказать…
Стайлз заржал и откинулся назад.

@темы: авторский фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, СС 2013-2014, NC-17

Подарок для  anamnesis_morbi

Название: Как волчик эльфа соблазнял а может и наоборот
Артер: Рождественский Волчонок
Пейринг: Стерек
Рейтинг: R
От артера/коллажиста: Прошу прощения у одариваемого если не попал в заявку.

Смотреть

@темы: слэш, рисунок, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, СС 2013-2014, R

Подарок для  Mari.Anna

Название: Близость
Артер: Рождественский Волчонок
Пейринг: Стерек
Рейтинг: G

Смотреть

@темы: слэш, рисунок, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, СС 2013-2014, G

Подарок для  Bezumnij zanpakto

Название: А потом весна
Автор: Рождественский Волчонок
Персонажи: Питер, Айзек
Рейтинг: PG-13
Жанр: пастораль
Предупреждения: Юст, пейринга не получилось, только какой-то намек на странные больные отношения.
Размер: 2717 слов
От автора: Прости, дорогой мой товарищ, что я дарю тебе на Новый год тлен, безысходность, и даже без задорной сцены хотя бы рейтинга R. Но, надеюсь, тебе понравится. Тут есть дорога, разговоры и чуть-чуть сумасшествия. Потому что в Бикон-Хиллз вообще нет нормальных людей, а эти двое даже среди них выделяются.

Читать

Лето.
Городок в паре часов езды от Бикон-Хиллз был так мал и невзрачен, что Айзек даже не запомнил его названия. Не запомнил и дорогу к нему, потому что задремал еще в начале пути. Ему снилось кладбище под полной луной, тихо играющая музыка Эннио Морриконе и гробы с Эрикой и Бойдом, который он забрасывал землей. Ни лопаты, ни привычного экскаватора, только собственные руки. Мокрая земля забилась под ногти, а он все бросал и бросал ее, пока не стало видно блестящих лаковых крышек. Он проснулся, тяжело дыша, и поймал на себе насмешливый взгляд Питера. Неподалеку сверкала вывеска кафе с погасшей буквой “ф”, в вечерних сумерках зажигались огни в домах. Айзек не знал, давно ли они так стоят. Радио играло не слишком громко, но достаточно назойливо, чтобы прокрадываться даже в сны.
- Может, тебе стоило остаться дома? И спокойно засыпать после вечерних мультиков.
Айзек натянул повыше шарф и вышел из машины, громко хлопнув дверью. Питер питал странную страсть к большим, хищно выглядящим автомобилям, и будь Айзек Стайлзом, он бы пошутил про комплексы и гипер-компенсацию, но Айзек был Айзеком, и потому предпочитал молчать. Молчание было его вредной привычкой, условным рефлексом, который в нем растил отец, как в какой-то собаке Павлова. Что ж, теперь в Айзеке стало еще больше собачьего. Хотя, на его взгляд, оборотни напоминали не волков, а каких-нибудь шимпанзе. Как в том фильме, “Планете обезьян”. Зато на костюм в Хэллуин можно не тратиться.
Айзек вдохнул воздух, с затаенной надеждой почувствовать присутствие Бойда и Эрики, но вместо резковатых духов был запах яблочного пирога и блинчиков с кленовым сиропом, а вместо горького пота и машинного масла - запах свежесрезанной газонокосилкой травы и подгнивающего мусора из переулка за кафе. Искать товарищей было все равно что иголку в стоге сена. Хорошо еще, что Дерек и Питер были уверены, что найти ребят можно недалеко от заповедника, в зависимости от того, где их поймала стая альф, или того, какие у этой стаи были планы. Эрику и Бойда, если те еще живы, могли держать в любом из городов неподалеку, или даже в самом Бикон-Хиллз, под носом у всех. Жаль, что искавших было так мало. Все что осталось от их стаи - угрюмый Дерек, Айзек и Питер, мистер Себе-на-уме. Айзек знал о Питере только то, что тот был дядей Дерека, убил свою племянницу, чтобы стать альфой, а потом вырезал кучу людей, как какой-то серийный маньяк. А потом восстал из мертвых. Дядюшка в духе семейки Адамс и страшилок, которые крутят после десяти вечера по телеку. Айзека от него в дрожь бросало, хотя, казалось бы, отец был куда страшнее. Питер был слаб, Дерек так сказал, да Айзек чувствовал и сам. Он ощущал Питера как больное, но из-за того опасное животное, сейчас уставшее и спокойное, свернувшееся в безопасном уголке, но стоит только напасть на него… Такие звери дерутся до конца, безумно, им ведь нечего терять.
- Я поговорю с одним знакомым, а ты… - Питер неопределенно обвел рукой маленькие городские улочки, - Не знаю, пройдись. Может, почуешь что-то. Между членами стаи есть связь, не только с альфой, но и друг с другом. Я ее чую как странное беспокойство и тяжесть в груди, например. Может, потому что вы, малыши, вечно приносите одни проблемы.
Легкое недовольство в голосе Питера не меняло сути. Каждый раз Айзек соглашался с ним работать, потому что Питер был хорошим учителем. Куда лучшим, чем Дерек, потому что Дерек либо был слишком скрытен, чтобы рассказывать про тайны оборотней, либо сам знал немного. Может, верны были оба варианты. Питер же говорил редко, но метко. Айзек ловил каждое его слово.
Айзек обошел весь город, но не почувствовал ни знакомого запаха, ни странного ощущения связи, ничего. Город был спокоен и тих. На городской площади ему навстречу попалась молодая пара, парень и девушка, воплощенная американская мечта - парень в клетчатой рубашке и джинсов, блондинка в легком платье простого покроя. Абсолютно нормальные люди, пахнущие мылом, одеколоном, соусом и солью от недавно съеденной картошки фри, и сладким ароматом Колы, и духами, не слишком хорошими, но все равно приятными. Айзек почувствовал, как клыки укололи губы, и торопливо свернул в тень, подтягивая шарф выше. Иногда он видел таких людей, и ему хотелось превратиться в волка и хорошенько повыть на луну от тоски. Почему в его жизни все пошло не так? Не обращение в оборотня - господи, это было прекрасно, даже после всех проблем он считал это лучшим событием в своей жизни - а все то дерьмо, что лилось и лилось на него с рождения. Смерть брата, холодильник в подвале, осколки стакана, летящие в лицо. Вот что он запомнил о своем отце, вот каким был их последним разговор, короткое саммари всей их семьи - чертовы ранящие осколки.
Когда Айзек вернулся к машине, Питер уже сидел на своем месте, расслабленный, даже какой-то сонный. Диктор на радио читал отрывок какой-то книги. Айзек предпочел слушать, как мерно бьется сердце Питера - неторопливо и основательно, не сбившись даже, когда Айзек хлопнул дверью. Видимо, Питер слышал его шаги даже за шумом радио.
- Как твои результаты? - спросил Айзек, думая, стоит ли предложить поменяться местами. У него были права, так что он мог бы вести машину обратно. Он сомневался, что дорога была сложной. К тому же, под рукой был навигатор.
- Думаю, так же, как и твои, - Питер потянулся, майка задралась, открывая загоревшую кожу.
Еще недавно Питер был бледнее ожившего мертвеца - которым, в принципе, и являлся - но буквально за пару недель успел загореть. Айзек не спрашивал, куда Питер постоянно пропадал, но там, видимо, было много солнца. Его волосы слегка, почти незаметно, выгорели. Айзек протянул руку и достал застрявшее среди прядей перышко.
- Плохие подушки, или пообедал голубем?
Питер посмотрел на Айзека взглядом, удивительным образом сочетавшим в себе презрение и пожелание гореть в аду.
Айзек открыл окно машины и отпустил перышко на волю ветра.
- Хочешь поменяться местами?
Питер, не снизойдя до ответа, завел машину.
Больше они не отправлялись на поиски вместе.

Осень
Было странно не чувствовать присутствия Дерека в городе. Странно видеть пустые места там, где обычно сидели Эрика или Бойд. Странно смотреть на то, как между Эллисон и Скоттом воцарилось спокойствие, без малейшей искры. Все было неправильно, как в кошмаре, но Айзек отлично понимал, что даже если ущипнешь себя - не проснешься. От реальности не просыпаются, увы.
Айзек порой возвращался в лофт, смотрел из огромного окна на город, ставший чуть спокойнее. Город, как и его жители, зализывал раны в ожидании новых проблем. В том, что их следует ждать в ближайшее время, никто не сомневался. Буквально на лицах можно было заменить признаки приближающихся проблем - у Стайлза, например, под глазами темнели синяки, а движения стали еще более дерганными, чем обычно. Лидия, напротив, стала тише, ненавязчиво ходила за Стайлзом, старалась сесть ближе. Когда только они успели так подружиться?
И, конечно, все вместе они старались быть ближе к Скотту. Даже близнецы. Даже родители.
Но, конечно, не Питер. Питер был сам по себе. И всех это устраивало. Айзек не мог до конца понять, почему он единственный обратил внимание на отсутствие старшего Хейла. Может быть, разум прорывался за стены страха и неприязни, подсказывая, что они остались совсем одни, маленькие дети в огромном мире, и информацию им теперь можно будет разве что у Дитона выпрашивать. А Дитон крайне неохотно с ней расставался. Питер в этом плане был легче. Он никогда не считал зазорным учить окружающих. Иногда он этим явно наслаждался.
Ветер дул со стороны заповедника и пах прелой листвой и мокрой землей. Айзек любил этот запах, он напоминал о кладбище. Там было по-своему уютно - тихо, если не считать цикад, в ясную погоду видно небо, а камни на чужих могилах не давали забыть о том, что сам ты еще жив. Где-то на кладбище были и могилы Хейлов, во всяком случае, камни с выбитыми годами жизни. Никто из выживших к ним не ходил, Айзек точно знал, потому что настоящей могилой семьи для них оставался особняк в заповеднике. Было что-то мудрое в том, чтобы возвращаться вновь и вновь не к закопанному телу, а к месту, где ты потерял близкого человека.
Айзек стоял ровно на том месте, где умер Бойд. Чуть в стороне еще можно было разглядеть следы крови Кали. Убийца недалеко ушла от своей жертвы. Айзек присел и потрогал грязно-бурый бетон пальцами. Запах был таким стойким, что он чувствовал его до сих пор.
От двери раздались шаги, Айзек резко развернулся и увидел Питера. Тот стоял как ни в чем ни бывало, словно вернулся домой - растрепанные волосы, куртка перекинута через плечо, взгляд такой же колючий, как и всегда. Отец тоже умел так смотреть, выжидающе, словно знал, что вот-вот Айзек совершит ошибку. Только во взгляде Питера было еще и безраличие. Он знал, что Айзек ошибется, и ему было плевать.
- Что ты тут забыл? - спросил Питер, подходя к чудом уцелевшему столу и собирая оставшиеся там после всех происшествий бумаги. Наверное, и правда пришла пора убраться. Территория была частной и принадлежала Хейлам, но полиция все равно могла сюда заглянуть и найти то, что видеть не следовало.
- Или тебе снова негде жить?
Айзек фыркнул и вернулся к окну. Теперь они с Питером находились в паре шагов друг от друга. Тихо шуршали листы бумаги. Питер сначала складывал их осторожно и бережно, а потом вдруг смял в руках и попросту скинул все со стола на пол.
- Есть зажигалка? - спросил он, встряхивая куртку и хлопая по карманам.
Айзек покачал головой.
- Дерек не советовал курить, а я и раньше не слишком стремился.
- Табак, конечно, отбивает нюх, - Питер наконец нашел зажигалку, присел на корточки и стал с явным удовольствием жечь бумагу. Неторопливо, подпаливая кусочки с разных сторон, - Но зажигалку всегда носи с собой, никогда не знаешь, когда пригодится огонек. Что ты будешь делать, если тебя отравят аконитом?
Айзек пожал плечами, пытаясь казаться уверенней, чем себя чувствовал, но спина словно сама сутулилась, а руки тянулись к карманам, чтобы в них спрятаться. Телу было плевать на то, кем Айзек пытался казаться. Тело чувствовало страх, такой знакомый и привычный, что реагировало без участия разума.
- Я обращусь к Дитону. Или к Эллисон.
Питер закатил глаза, на мгновение вспыхнувшие синим. Айзеку нравился цвет, куда больше, чем красный. Хотя, вот Скотту красные глаза шли.
- Нынешнее поколение - хуже омег. Если тебя отравят аконитом, Айзек, и он попадет в кровь, надо поджечь тот же вид растения и вдохнуть его запах. Некоторые вещи - сразу и яд, и лекарство.
- И яд, и лекарство, - повторил Айзек, сделав шаг вперед и встав совсем близко с Питером, почти касаясь ногой его плеча. Питер не смотрел на него, он смотрел на огонь. Его лицо было спокойным.
- Я думал, ты боишься огня, - сказал он, осмелев. - Первый раз чуть не погиб в пожаре, потом те коктейли Молотова… Мне Стайлз рассказывал. В его голосе было чуть больше восторга, чем мне казалось бы нормальным. Нельзя так восторженно рассказывать о том, как сжег человека. Или оборотня.
- Стайлз - прекрасный маленький социопат, - Питер улыбнулся и медленно поднес руку к разгоревшемуся огню. Он сжал губы. Огонь почти касался его ладони, и Айзек сел рядом, повторив тот же жест. Рукой он чувствовал жар, а тело бросало в холод.
- Я не боюсь огня, как не боюсь аконита, ножа или пули, - ответил Питер, резко убрав руку, - Это всего лишь оружие. Бояться надо живого врага, который может взять его в руки и направить на тебя. Смотри, вот он огонь, послушный, как щенок, его даже можно гладить. Не нападет, пока кто-то не скажет “фас”.
Бумага медленно съеживалась, от нее оставался черный ломкий пепел. Айзек растер кусочек между пальцами. Не осталось ни шершавой бумаги с планами банка, ни тепла, ни даже самого пепла.
- Хочешь еще один совет? - спросил Питер, и голос его звучал странне, не так тягуче, как обычно, почти… доверительно. - Не пытайся со мной общаться, не пытайся со мной сблизиться. Вот он я - сейчас ты можешь меня гладить. Через минуту я решу, что ты становишься опасен и скажу себе - фас.


Зима
Айзек сидел у сгоревшего дома Хейлов, на пропитавшихся влагой ступеньках, подложив под себя школьную сумку. Лес медленно освобождался от листвы, и издалека это было похоже на почти потушенный пожар. Айзек молчал, пытаясь проникнуться покоем, но, видно, место было выбрано неправильно. Кто вообще ищет покой там, где сожгли заживо целую семью, где и потом проливали кровь? Айзек ходил по дому иногда, разглядывал дыру в одной из комнат, из которой пахло сырой землей, аконитом, но не смертью. Что странно, ведь здесь, наверное, и была могила Питера. Может быть, он не вернулся с того света, может, он даже и не умирал. Уснул, как сейчас засыпает лес.
Зашуршала трава, Айзек даже не повернул головы, потому что знал, кто нарушил его покой. Только черта помяни.
- Не лучшее место, чтобы праздновать день благодарения, - сказал Питер.
Его кожа снова стала бледнее, волосы немного отросли и начали виться, он был гладко выбрит, и почему-то казался старше. Питер подошел к двери и потер пальцами знак альфы на двери дома - красная краска на старой двери, со следами царапин от когтей.
- Скоро пойду к МакКолам, в этом году праздную с ними, - зачем-то поделился Айзек. Нашел, конечно, с кем.
- Почему я вообще с тобой разговариваю, - пробормотал он недовольно, озвучивая, наконец, главный мучающий его вопрос.
- Потому что ты мне не доверяешь, - неожиданно ответил Питер, - Я - худший, с кем ты мог бы общаться, и именно поэтому ты каждый раз так рад меня видеть. Не спорь, я же слышу, как заходится твое сердце, и это точно не страх. Страх я умею чуять. Тут скорее предвкушение. Возможно, тебе кажется, что все вокруг стало слишком хорошим. А верить в хорошее куда сложнее, чем в плохое. Я - твой домоклов меч. Ты ждешь, что вот-вот я сделаю тебе больно. Может быть, я напоминаю тебе отца. Только меня это не интересует, Айзек. Ты меня не интересуешь. Мне интересен Скотт, мне интересны Лидия и Стайлз, потому что я люблю интересные вещи и интересных людей. Сильных, красивых, но хрупких. Они мои стойкие оловянные солдатики. А ты - разбитая балерина. И я не тот, кто будет тебя склеивать.
- Ага, ты скорее спляшешь на осколках.
Айзек поднялся и подошел к Питеру вплотную. Да, разница в опыте была не в пользу Айзека, но по силе они были равны! Может быть, физически Айзек даже был сильнее, но ему не хотелось проверять сейчас. Может быть, чуть-чуть позже. Когда он окончательно разберется в своих чувствах.
Айзек схватил Питера за руки, удерживая, и легко прикусил за шею, даже крови не пустив. Но это все равно был не просто укус, не просто дерзкий жест. Питер не наклонил голову, ничем не выдал уступки, но он даже не вздрогнул и не ощерил клыки. Питер усмехался, глядя на Айзека с неприкрытым вызовом.
- Я знаю, что ты задумал, - Айзек ткнул его пальцем в грудь, - Все считают тебя обычным сумасшедшим маньяком, но я-то знаю, что ты не просто маньяк, ты чертов Ганнибал Лектер. Я даже допускаю, что тогда ты сам позволил себя убить, слишком уж явно ты подставлялся для обычного театрального жеста, слишком предусмотрительно подготовил план Б с воскрешением. И мне кажется подозрительным вся эта ситуация с Корой и Дереком, который перестал быть альфой. Ты чего-то ждешь, и тебе наверняка нужен Скотт. Так вот - ты его не получишь.
Питер оттолкнул Айзека, легонько, самыми кончиками пальцев, но неожиданно сильно. Айзек отшатнулся, плечом проехавшись по стене. Питер схватил его за руку, не давая упасть. Со стороны могло бы показаться, что они держатся за руки.
- Собираешься мне помешать?
- Я вырву твое сердце и сожру, - пообещал Айзек, - Потому что, знаешь, осколки вещей иногда очень больно ранят. Если неосторожно взять.
Айзек резко выдернул свою ладонь из захвата, специально оцарапав Питера напоследок.
- Я вернусь весной, и посмотрим, что выйдет, - сказал Питер, поднимая руку к губам и слизывая кровь раз, другой, пока она не остановилась и царапина не затянулась.
Айзек ушел. Обернулся на кромке леса - Питер разрыл землю у угла дома и достал из куртки синие цветы.
“Аконит. Он сажает аконит на могиле Лоры”, - понял Айзек, хотя никогда не знал точно, где Дерек перезахоронил свою сестру, когда тело вернули из морга.
Раньше Айзек думал, что они с Питером похожи. Что Питер тоже “сломался”, из-за того пожара, например. Но теперь он думал, что Питер просто был создан таким. Произведение современного искусства - сплошные острые углы, обитые бархатной тканью - за авторством матушки Природы.

Айзек хотел его уничтожить. Он хотел этого так сильно, что почти перестал бояться замкнутых пространств, любые страхи отступали перед этим желанием, почти одержимостью. Ночами ему тоже снился Питер, и его лицо порой менялось на лица отца, брата или Дерека, и каждое из этих лиц повторяло “фас!”
Айзек ждал весны.

@темы: авторский фик, джен, Питер Хейл, Айзек Лэйхи, СС 2013-2014, PG-13

Подарок для divine_sinner

Название: Sentence of death
Артер/Коллажист: Рождественский Волчонок
Персонажи/Пейринг: Крис/Стайлз
Рейтинг: G
Количество артов/коллажей: 2
От артера/коллажиста: от пейринга только картинка, но надеюсь это не сильно разочарует.

Смотреть и слушать

@темы: коллаж, Стайлз Стилински, Крис Арджент, СС 2013-2014, G

Подарок для билли крэш

Название: Последний патрон с аконитом
Автор: Рождественский Волчонок
Бета: Рождественский Волчонок
Персонажи/Пейринг: Стайлз/Питер, ОМП
Рейтинг: R
Жанр: action, drama
Предупреждения: bloodplay, gunplay, fighting, обсценная лексика, упоминания про Питер!топ, сбитая временная последовательность.
Размер: ~ 5400 слов
От автора: написано в подарок автору, чье творчество никогда не оставляет меня равнодушным. С Новым годом и всеми праздниками! И вдохновения Вам на новые тексты ♥

читать дальше- Твой парень должен слить последний бой, - Майк Хоган, смуглый здоровяк, разглядывает Стайлза в упор и небрежно крутит в пальцах узкий складной нож. - С Райаном Маккарти.

- Какой смысл нам проигрывать? Да ещё этому сопляку? - возражает Стайлз. И не может отвести взгляд от ножа в руках Майка. Слишком очевидный намёк.

- Заберёте деньги и по-тихому свалите из города. Иначе у тебя и твоего мохнатого дружка будут проблемы. Или никаких проблем и много денег. Хватит на Лас-Вегас и девочек.

- Я поговорю с Питером, - Стайлз поднимается из-за стола. - Думаю, он согласится на такое щедрое предложение.

Пожалуй, они засиделись в Бойсе. Пора двигаться дальше - куда-нибудь южнее или восточнее. Хоган - бывшая звезда местных подпольных боёв, уже не выступает сам, но успешно контролирует этот район. И Стайлз не собирается настаивать на их с Питером праве остаться здесь. Последние разборки, когда они пытались задержаться в очередном городе подольше, закончились тремя трупами. Стайлз не хочет больше трупов. И сказанное Питером: "Они были уроды, таких лучше убивать", а потом ещё: "Это была самооборона, Стайлз. Либо мы, либо нас", не утешает. Питеру привычны убийства. Но Стайлз надеется, что всё ещё не стал таким.

Стайлз закрывает за собой дверь тесного кабинета, проходит через подсобку, заставленную коробками, в зал супермаркета. Обычный магазин - чтобы заехать семьей на выходных за продуктами или заскочить вечером после работы. Никто не скажет, что за дверями с надписью "Только для персонала" начинается зона со своими законами. Клоака для слива человеческой агрессии. По мнению Стайлза, очень нужная штука - надо же её куда-то сливать?

Он идет через торговый зал к выходу на парковку, по пути покупая бутылку воды и пачку сигарет. Хочется курить; наплевать, что Питер будет потом ворчать из-за запаха.

В раздолбанном арендованном шевроле Стайлз закуривает и водит плечами, расслабляя их. Кожа на спине болит: предыдущей ночью Питер опять не сдержался и изодрал ему спину, когда кончал.

Стайлз уверен, что за извинениями Питера: "Прости, я плохо себя контролирую в такие моменты", нет никакого сожаления. Сукин сын делает это нарочно. Метит территорию, оставляет шрамы, которые так и не сходят потом - как сетка дорог, которую люди рисуют на теле Земли.

Наверное, если кто-то увидит Стайлза без одежды, то будет уверен, что его постоянно бьёт или пытает какой-нибудь садист. И не поверит, что воспалённые цепочки мелко проступающей крови у него на спине оставляет тот, кого Стайлз втрахивает в этот момент в кровать и кому жёстко сдавливает горло - до хрипа, до лающего кашля после. Ещё немного - и мог бы придушить совсем. Но Стайлз не настолько на грани. Пока не настолько. А Питер так любит эти игры со смертью...

И откажется сдать бой. Даже под угрозой того, что в этот раз рассерженные хозяева территории до них доберутся по-настоящему.

# # #

Питер предсказуемо отказывается.

- Твоя гордость так пострадает? Мы можем просто забрать деньги и без проблем свалить, - устало говорит Стайлз. - Поедем отдыхать куда-нибудь. Может, уже осядем.

- Ты соскучился по постоянству?

- Соскучился! - с вызовом отвечает Стайлз. - Я хочу доучиться. Хотя бы где-то.

- Нет, - отрезает Питер. - Если боишься, то можешь уехать один. Денег тебе хватит.

Стайлз угрюмо молчит в ответ. Они оба знают, почему он до сих пор никуда не делся.

# # #

У них бывает и иначе - после удачных боев, когда Питер дуреет от избытка адреналина. Хочет секса и остро пахнет зверем. Горячее тело, липкое на ощупь от пота, который проступает поверх оставшегося после драки. И трахать Питер любит по-собачьи - брать сзади. Стайлз как-то пытался изменить расклад, но сдался, поняв, что бесполезно спорить с бушующим внутри Питера волком, который рвётся к тому, чтобы снова стать альфой, и только что сделал ещё шаг на пути к этому. Шрамы остаются и после такого секса - уже на бёдрах. Питер придерживает за них, пока трахает, накрывает своим телом сверху, шепчет на ухо непристойности. И безжалостно втыкает когти в кожу.

Стайлз ненавидит такой секс. Его ломает от смеси несовместимого - нестерпимого унижения и собственной покорности, боли и удовольствия, потому что Питер знает, как именно нужно Стайлзу.

Вот после такого секса Питера хочется придушить. За то, что он, не скрываясь, самоутверждается - обращается как с резиновой куклой, не спрашивает разрешения, не заботится о том, чтобы Стайлз кончил. Но трахает так, что тот кончает. Всегда. И за это Стайлз ненавидит всё это ещё больше. Но не может уйти.

# # #

- Куда ты хотел бы поехать? - мягко спрашивает Питер, когда молчание становится невыносимым. Они всё ещё одна команда, а у Питера всё ещё есть цель и планы на Стайлза.

- Мы могли бы поехать в Лос-Анджелес, - бурчит тот. - Я мог бы учиться в УКЛА*.

- Поедем туда, когда закончим здесь, - соглашается Питер.

- Ты не понимаешь? - психует Стайлз. - Мы даже не сможем забрать выигранные деньги! Они просто покрошат нас на салат!

- Я выяснил, кто такой этот Маккарти. Это будет бой с оборотнем. Я не могу отказаться от него. И слить тоже не могу.

Стайлз обречённо утыкается лицом в ладони.

# # #

Когда Стилински-старший наконец сошёлся с Мелиссой Маккол, а потом выяснилось, что у них будет ребёнок, Стайлз по-настоящему испугался. Он чувствовал себя отравленным, ещё с тех пор, когда они со Скоттом и Эллисон спасали своих родителей, запертых под корнями неметона. Стайлзу тогда снились кошмары, а иногда он не мог отличить свои сны от реальности.

От страха навредить отцу, мачехе или маленькой сестрёнке спасло поступление в колледж и возможность жить в кампусе. Но от кошмаров не избавило. Стайлз пробовал разное - психотерапевта, транквилизаторы, снотворное. Ничего не помогало.

Питер встретил Стайлза в момент его очередной попытки отравить себя алкоголем, отключавшим мозг хотя бы на время, увёл, неспособного сопротивляться, к себе домой и уложил спать. Стайлз проснулся утром в одной с ним постели, чувствуя себя выспавшимся.

Питер утром накормил его завтраком и позволил уйти. А Стайлз сбежал в полном смущении, не зная, как к этому отнестись.

Это повторилось в разных ситуациях, но с одинаковым исходом. Стайлзу не снилось ничего, и он просто спал. И однажды Стайлз приехал к Питеру сам.

- Я не знаю, как так получается, - растеряно сказал он. - Пустишь меня переночевать?

Питер молча распахнул перед ним дверь.

Стайлзу в голову тогда не пришло, что между ними может что-то быть. Хотя Питер нравился ему и в этом смысле тоже.

# # #

- Я выяснил, кто этот Хоган, - говорит Стайлз поздно вечером, когда они лежат в постели. - Он из бывших охотников. И наверняка знает, что такое пули с аконитом.

- Ты можешь уехать, - терпеливо отвечает Питер. - Когда я разберусь со всем этим, я тебя найду.

- А если не разберёшься? - возмущается Стайлз. - Что тогда?

- Ты знаешь, что дело не во мне лично, а в том, что я - оборотень? - Питер переводит тему так неожиданно, что Стайлз никак не может сообразить, о чём он.

- Что?

- Твои кошмары. Ты же этого боишься? Тебе достаточно спать рядом с оборотнем. С любым. Найдешь себе кого-нибудь.

Стайлз моргает, пытаясь переварить сказанное.

- Думаешь, что я тут только потому, что мне снится всякая дрянь?

- Разве нет? - Питер улыбается, но улыбка не доходит до глаз. - Возможно, ещё тебе нравится секс со мной.

- А я зачем тебе нужен? - Стайлз наконец решается задать вопрос, который мучил его с того момента, когда он первый раз проснулся рядом с Питером.

- Я собирался стать альфой, а тебя сделать эмиссаром моей стаи.

- Что? - Стайлзу не приходил в голову такой вариант. - Только из-за этого?

- И секс с тобой хорош, - усмехается Питер. - Ты ничего не теряешь, если уедешь. Найдёшь себе кого-нибудь. Или я тебя найду, если выживу.

Стайлз хочет возмутиться, что Питер его использовал всё это время и не сказал для чего. Строил на него свои планы, таскал по подпольным боям, не объяснив, что Стайлзу не обязательно быть рядом с Питером. И он волен быть с кем-то другим.

А ведь он мог. Кора Хейл, например. Кажется между ними даже что-то проскакивало эдакое.

Но ему достался Питер - самый ненормальный из этой семейки, расчётливый и хитрый.

Стайлза затапливает обидой. Он сопит носом и сердито шепчет:

- Мог бы сказать сразу.

Но Питер молчит в ответ, не пытаясь оправдываться или объясняться. Ему не до этого. Завтрашний день нужно как-то пережить.

# # #

Когда Питер решил вернуть себе статус альфы и объявил об этом Дженнифер Блейк, перед тем как добить её и окропить кровью корни неметона, то ещё не знал, как будет это делать.

Можно убить альфу и забрать его силу себе. Питер делал так однажды. И даже простил себе смерть племянницы, немного лицемерно объяснив её тем, что это была необходимая для мести жертва. Но потом силу альфы вместе с жизнью забрал у Питера его же племянник. Снова идти этим путем суеверно не хотелось.

Стать истинным альфой Питеру не грозило. Да, пожалуй, он счёл бы это слишком скучным.

Был и третий путь, описанный в одной из старых книг: "Вервольф, сразившийся и победивший в гроссе** битв, становится альфой, доказав, как велика сила его духа". Миф, сказка. Но Питер решил поверить в это, потому что терять было нечего. Дерек распрощался со своим статусом альфы и с идеей воссоздать стаю. Оставшиеся у Дерека щенки - Айзек и Кора - Питера волновали мало.

Он хотел собственную стаю. Для устойчивости будущей стаи нужен был эмиссар. На эту роль идеально подходил Стилински, и Питер, не колеблясь, воспользовался тем, что того мучили кошмары после истории с неметоном.

Он не планировал спать с мальчишкой. Но не удержался: вечно озабоченное юное тело в постели бередило инстинкты. Потом выяснилось, что Стайлз отзывчивый, податливый, но умеет проявлять характер. И не только в сексе.

Питер неожиданно для себя понял, что Стайлз устроил бы его в качестве постоянного партнера.

Было в этом что-то до отвращения сентиментальное. Питер вспоминал свою же фразу, сказанную Дереку, про силу обычной человеческой любви. Кажется, он хотел подтолкнуть племянника к какому-то решению? И сказал то, что в тот момент могло подействовать.
Похоже, эта романтическая дрянь начала прорастать и в нём самом.

До гросса выигранных битв Питеру было далеко. Но слитый бой не приближал к цели. А проигранный бой с равным себе, с оборотнем, отбрасывал назад. Питер должен был драться и побеждать. И позволить Стайлзу уйти, чтобы тот не пострадал.

# # #

Утром у Стайлза синяки под глазами и измученный вид. Он молча собирает свои вещи. Питер планирует сделать тоже самое чуть позже: всё равно ночевать в этой съёмной квартире он не будет - при любом исходе сегодняшнего дня.

- Я уезжаю, - решительно говорит Стайлз. - Я не хочу сдохнуть тут из-за твоих амбиций.

Питер слышит, как торопливо стучит пульс Стайлза. Это не реакция на ложь. Стайлз не врёт сейчас, но ему стыдно, что он бежит. На этом можно было бы сыграть, но Питер не будет этого делать.

- Езжай сразу в Рино, проще будет затеряться, - советует он. Про деньги они не говорят: Питер накануне перевел на банковскую карту Стайлза почти все полученные за последние бои деньги. Тому хватит и на учебу, и на то, чтобы жить какое-то время без судорожных поисков работы.

Питер чувствует себя прекраснодушным старым дураком.

- Удачи тебе, - Стайлз неловко обнимает Питера на прощание и, не оглядываясь, выходит за дверь.

# # #

Майк Хоган попадается Питеру на глаза сразу, как тот заходит на старый заброшенный склад, в котором на этот раз устраиваются бои.

Питер, когда узнал, где именно планируется турнир, облегчённо выдохнул, подумав, что может быть и в этот раз удастся получить своё и выскользнуть невредимым. Не подвал, не верхние этажи какой-нибудь заброшенной стройки, откуда отходить при форс-мажорах всегда сложнее.

Но есть и плохие новости. Питер собрал в одно найденную им самим и Стайлзом информацию, и дело в этот раз действительно пахнет жареным.

Хоган - не просто бывший охотник. Райан Маккарти - его внебрачный сын и, одновременно, бета. Хоган оказался одним из тех, кто не спешил выполнить исконное правило клана: "Убей себя, если окажешься обращённым". Питер не удивился бы, если бы узнал, что тот получил свою силу, убив обратившего его альфу.

Хоган тоже видит Питера, как только тот заходит в ангар, и переглядывается со своими людьми и бетами. И смотрит на Питера в упор. А тому остается только кивнуть в ответ, показывая, что он понял, каков в этот раз расклад.

Что уж там, расклад дерьмовый. Питер думает, что, похоже, в этот раз Стайлз был прав. Им стоило отступить и отказаться от боя. Или всё-таки его придется проигрывать.

Они сходятся в третьем туре. Предыдущие двое, к кем бился Питер, - люди, хотя и хорошо подготовленные. Хоган знал, что делал, когда комплектовал пары - ценность выигранного боя выше, когда соперник до этого дрался против сильных противников без поражений.

Райан Маккарти моложе и быстрее. Питер начинает понимать это уже на второй минуте боя. Пластичность зверя, обманные движения, одно из которых Питер неудачно пропускает. Этот щенок знает, что бой идет не с человеком, и не сдерживает силу удара.

Питер атакует, но неудачно. Маккарти хорошо тренирован, и Питер поудивлялся бы, зачем Хогану было подставляться и настаивать на том, чтобы он сдал бой, если бы у него было время подумать. Но времени на это нет.

Маккарти нападает, Питер с трудом успевает отбиваться. Сломанные ребра, срастаясь, болят, но это мелочи, так как темп боя ускоряется. Маккарти пробивает оборону Питера, бьёт со всей дури в грудь, и тот отлетает в сторону. Разгорячённые зрители толкают его в спину, выпихивая обратно в круг.

Питер изо всех сил сдерживает обращение. Обычно это легко. Но не тогда, когда волк чувствует возможное поражение и хочет драться сам, а не слабыми человеческими силами.

Питер, пошатываясь, встает напротив Маккарти. Тот едва заметно ухмыляется. А Питер видит краем глаза выражение лица Хогана, наблюдающего за боем. В нём какое-то самодовольное предвкушение и наглая уверенность зверя на своей территории. Бывший охотник, лицемер, мечтавший о силе, получивший её, наслаждающийся своим статусом альфы. Выставивший своего щенка против омеги, и так обложенной со всех сторон.

Питер вдруг остро переживает это - боль от того, что его стаю уничтожили в своё время эти ублюдки, а его самого оставили медленно умирать. И хотя он отомстил Кейт Арджент и её приспешникам, но больная злость и тоска волка, желающего отстоять своё, так никуда и не ушли.

Питер чувствует альфу Хогана. То, как он поддерживает своего бету, даже не сомневаясь в его победе. И бешенство застит глаза. Какая разница, что будет потом? Питер должен выиграть этот бой.

Дальше все сливается в одно. Удары, блоки, обманные отступления, снова удары в полную силу так, что Питеру слышно, как хрустят ломаемые кости Маккарти. Самодовольство в глазах того сменяется недоумением, а потом растерянностью и болью. Беспокойство и злость в глазах Хогана. И затопляющая Питера изнутри уверенность в праве волка на эту территорию. Выжить, утвердиться, получить своё.

Питер не жалеет ни о чём, он вдруг чувствует это знакомое пьянящее ощущение внутри - силу, которая дана, чтобы расширить стаю, сделать кого-то её частью. Пробудить в любом человеке зверя.

Питер перестает сдерживать обращение - выпускает когти и безжалостно рвёт Маккарти кожу, дробит ударами кости и, наконец, бьёт, не щадя, так, что тот отлетает, сминая телом стоящих в первых рядах. Толпа вокруг замирает в едином выдохе, потом какой-то женский голос начинает истошно верещать.

А Питер, не сдерживаясь, победно рычит.

- Кажется, у нас тут тварь! - Хоган достает пистолет, командует своим бетам. - Выведите всех, - и тут же стреляет Питеру в бок.

Выстрел и боль от него резко отрезвляют. Кажется, и в этом Стайлз был прав: этот бывший охотник хорошо знает, что такое пули с аконитом, и не брезгует их использовать.

Питер кидается в сторону, пытается прорваться из ангара, воспользоваться тем, что тут творится форменный дурдом.

Но не успевает - кто-то сзади сильно бьёт его по голове, так, что Питер отключается. А когда приходит в себя, то понимает, что уже слишком поздно.

В ангаре пусто, если не считать самого Хогана, его людей и Маккарти, который успел частично регенерировать, хотя и выглядит страшно из-за крови на лице и на обнаженном торсе.

Питер пытается осмотреться. Теперь действительно дело дрянь. Бок нестерпимо болит, и аконит всё дальше проникает в тело. Рядом стоит громила с электрошокером. А Хоган держит Питера на прицеле.

- Ты, самодовольный ублюдок, думал, что это просто так сойдет тебе с рук? - зло говорит он. - Я же предупреждал твоего щенка. Кстати, где он?

- Я его уволил, - хрипло усмехается Питер. - Чтобы не делиться деньгами.

- Значит, ему повезло, - цедит Хоган и добавляет с ухмылкой. - И нам повезло. У нас тут неожиданно есть альфа. Мы же не дадим ему умереть напрасно?

Хоган кивает Райану, и тот неторопливо приближается к Питеру, демонстрируя выступившие когти.

Питер невесело думает, что, похоже, у него серьёзная несовместимость со статусом альфы. Он опять не смог пробыть в нём достаточно долго.

Ему хочется закрыть глаза, но он держит их открытыми, в упор разглядывая Маккарти, досадуя, что с таким трудом полученная сила вот так просто перейдет этому наглому щенку. И безотчетно жалеет, что Стайлз так и не узнает о том, как у Питера всё-таки получилось.

Маккарти заносит руку для удара, но не успевает - откуда-то сбоку стреляют, его плечо взрывается кровью, а от раны под кожей сразу начинает ползти чёрным, обозначая вены.

Люди расстреливают темноту, из которой прозвучал выстрел, а Хоган с ужасом смотрит на рану сына и орёт:

- Прекратить!

Когда выстрелы затихают, Питер слышит взволнованный голос Стайлза.

- У меня остался всего один патрон с этим сортом вулфсбейна. Если кто-то из вас подстрелит меня, я всё равно успею им выстрелить.

# # #

За восемь часов до этого.

"Этот ублюдок врал мне", - говорит себе Стайлз. - "Он всё это время водил меня за нос и использовал".

Обида заполняет его тёмными клубами. Стайлз гонит от себя мысль, что сам он струсил. И едет дальше по трассе на юг.

"Я предлагал ему уйти. Это всё его дурацкое желание стать альфой", - думает Стайлз и чувствует себя обманутым.

Он всё это время цеплялся за Питера, потому что рядом с ним мог нормально дышать. Не смахивать во сне липкую паутину, которая забивает глаза и рот, не просыпаться от ужаса, когда сердце, кажется, готово взорваться, а тело покрывается противным холодным потом.

Стайлзу мог помочь с этим кто-то другой. Кто-то его возраста, с кем Стайлз мог бы жить рядом, может быть, даже влюбиться и создать семью. Но он оставался рядом с Питером Хейлом, невыносимым, непредсказуемым, мерзким.

Стайлз накручивает себя, вспоминая пренебрежение Питера, их временами грязный звериный секс, шрамы на теле, а те, что на спине и сейчас, без дураков, болят. Он вспоминает своё вранье отцу по телефону, очередной лживый пересказ скороговоркой про успехи в колледже и обещание приехать навестить.

И Питер так легко его отпустил. Не так уж сильно Стайлз был нужен ему. Мысли бьются в голове пойманными птицами. Но так и не дают уверенности в том, что всё сделано правильно.

Стайлз останавливается у какого-то придорожного кафе. Заказывает себе дерьмовый кофе и вполне сносные вафли с кленовым сиропом. Ест, невидящим взглядом следя через окно, как на стоянку выруливают тяжело гружёные фуры.

"Я всё равно ничего не смогу сделать", - думает Стайлз. - "Надо ехать дальше".

Водителей подъехавших грузовиков немного, но от них в кафе становится шумно. Они рассаживаются за столики, кто-то заигрывает с официанткой. Один из них подходит к стойке и щёлкает пультом подвешенного в углу телевизора в поисках новостного канала. Возвращается к столику, и кто-то из сидящих скабрезно шутит, все взрываются смехом, а этот, интересующийся новостями, досадливо говорит:

- Да ну вас! - и подходит к столу Стайлза. - Парень, у тебя тут свободно?

Стайлз с недоумением оглядывается. Кафе пустое, если не считать его самого и этой компании.

- Не люблю есть один, - добродушно поясняет водила.

- Эй, Ник, кончай клеить парня! Вернись к нам, и мы тебе всё простим, - орёт кто-то из остальных водителей. Они снова радостно гогочут.

- Свободно, - кивает Стайлз, которому на мгновение становится жаль водилу. Стайлз знает, как это, когда становишься мишенью для чьих-то насмешек.

Официантка приносит заказ этому Нику, доливает кофе Стайлзу.

Ник предсказуемо начинает общаться. Стайлз досадливо дёргает плечом, но слушает про то, как долго те уже в пути, какой груз везут, о том, как Ник соскучился по своей жене, которая ждет его в Портленде.

- А ты чего такой загруженный? - заботливо спрашивает водила, когда выговаривается про свои семейные дела и принимается за кофе. - Проблемы?

Стайлз давит рвущееся с языка: "Отъебись ты уже", и тут же врёт первым пришедшим на ум:

- С девчонкой поссорился.

- Это дерьмово, - соглашается Ник и простодушно интересуется. - А чего поругались-то?

Стайлзу хочется свалить от надоедливого собеседника. Но он зачем-то пытается представить себе девчонку, которая могла бы быть его, и с которой он поссорился бы из-за чего-то. В голову лезут только мысли о Питере, уже больше похожие на беспокойство, чем на злость.

- Впуталась в одно дело, хотя я был против. Теперь у неё будут проблемы. А я уехал.

- Что-то криминальное? - озабочено интересуется Ник.

Стайлз сам не знает, что толкает его на разговор. Может быть, понимание, что с этим парнем он видится первый и последний раз в жизни, а тот сегодня же выкинет его откровения из головы.

- Она боксом занимается. И с неё потребовали, чтобы она сдала бой. А она отказалась. И уехать с турнира отказалась

- А ты крут! - Ник уважительно присвистывает. - Надо же, какая девчонка! Спортсменка, значит. Фотка с собой есть?

- Что? Нет, - теряется Стайлз.

- Так жаловаться надо, - советует Ник. - Ишь чего придумали!

- Это не поможет, - отмахивается Стайлз. - Там такая система. Против неё не попрёшь.

- Дерьмово, - качает головой Ник. - А ты-то чего уехал?

- Я предлагал ей ехать со мной! - досадует Стайлз. - Но она упёрлась. А это опасно. Понимаешь? По-настоящему опасно!

- Ну, значит, ей это было важно, - Ник пожимает плечами. - Женщины, они такие. Как вобьют что-то себе в голову, и не сдвинешь. Моя вот точно такая.

- Надо же не только о себе думать, - несогласно бурчит Стайлз. - Мне-то что делать?

- Но ты же её любишь? - спрашивает Ник. - Девчонку свою?

- Эй, Ник, пора ехать! Отцепись ты уже от парня! - кричат ему.

Ник встает, кидает на стол мятую купюру и хлопает Стайлза по плечу.

- Прости, друг, мне пора. Удачи тебе с твоей девчонкой.

- Да какая тут к чёрту любовь! - возмущается Стайлз в спину Нику, но тот уже не слышит, выходя с приятелями из кафе.

Стайлз бормочет себе под нос ругательства и на очередном, произнесённом чуть громче "Блядь!", замечает, как с опасением смотрит в его сторону официантка. Он лучезарно улыбается ей в ответ, чем, кажется, пугает её ещё больше. Оставляет на столе деньги за еду и уходит из кафе. Со стоянки фуры выруливают на трассу.

Стайлз заводит машину, включается радио, и из динамика хрипло звучит "Порочная любовь" голосом Мерлина Мэнсона***.

- И ты туда же, - укоризненно ворчит Стайлз, вырубая радио. Вздыхает, напряжённо думает какое-то время, после достает телефон и набирает номер. - Алло, Эллисон, привет. Это Стайлз Стилински. Мне нужна твоя помощь...

# # #

- У меня остался всего один патрон с этим сортом вулфсбейна. Если кто-то из вас подстрелит меня, я всё равно успею им выстрелить.

Хоган лучше других понимает, чем это грозит его сыну.

- Не стрелять, голову отверну, - говорит он своим людям и обращается к Стайлзу. - Выходи.

Стайлз выступает из темноты, в руках у него пистолет, которым он целится в Хогана, а руки даже не дрожат. Питер слушает его пульс и понимает, что тот звучит как ритм метронома - ровно и без сбоев.

- Сначала патрон, каким вы стреляли в Питера. Потом мы садимся в машину. И тогда я отдам тебе пулю.

Хоган думает недолго, криво усмехается и говорит:

- Идет. Забирай своё дерьмо, - он выщелкивает из магазина вальтера патрон и швыряет Питеру, тот неловко ловит его и суёт в карман.

Стайлз дёргает стволом пистолета в сторону.

- Пусть все отойдут к стене.

Люди и беты Хогана подчиняются, хотя видно, что они готовы набросится на Стайлза по первому сигналу.

Стайлз помогает Питеру подняться, всё так же удерживая пистолет направленным в сторону Хогана. Впрочем, все находящиеся здесь оборотни понимают: неважно, сможет ли Стайлз попасть в кого-то, если выстрелит. Этот выстрел будет означать, что Райана Маккарти уже не спасти.

- Откройте ворота, - командует Стайлз.

Перед открывшимися воротами ангара припаркован чёрный джип, куда Питер на из последних сил забирается внутрь. Этот чёртов аконит в крови заставляет терять сознание. Питер не верит, что всё обошлось - слишком довольно ухмыляется Хоган, а Стайлз так наивен. Но жгучая боль в боку не даёт сосредоточиться.

Стайлз стоит перед распахнутой передней дверцей джипа со всё ещё нацеленным в сторону вышедшего следом Хогана пистолетом.

- Есть ещё кое-что, о чём ты должен знать, - Стайлз перестает целиться и достает патрон из пистолета. - Если я завтра в определённое время не позвоню по одному номеру и не скажу, что с нами всё в порядке, то в Совет охотников поступит заявление от клана Арджентов о том, что Майкл Хоган не просто перестал быть охотником и стал оборотнем и альфой, но и занимается подтасовкой результатов боёв. И в доказательство к этому будет прилагаться запись нашего с тобой разговора.

Стайлз протягивает Хогану патрон так, что видна выгравированная на нём литера "А".

Хоган заметно бледнеет, выдёргивает патрон из пальцев Стайлза и с усилием выдавливает:

- Валите. Вас пропустят. Только не встречайся мне больше на пути, сопляк.

- Зачем ты мне нужен? У меня есть свой альфа, - не удерживается от последней шпильки неугомонный Стайлз. Забирается в машину, заводит и тут же без лишних разговоров трогается.

А Питер с облегчением теряет сознание.

Он приходит в себя только тогда, когда Стайлз пальцами проталкивает ему в рану порошок аконита. Боль становится ещё более невыносимой, так что Питер выгибается телом и кричит.

- Тихо, тихо, всё кончилось, - шепчет ему Стайлз.

- Спасибо, - хрипит Питер. - Спасибо, что вернулся.

Стайлз только молча кивает, садится за руль и гонит машину дальше.

# # #

Стайлз почти жалеет, что накануне вернулся за Питером. У того, похоже, слишком много вопросов. А Стайлз не уверен, что на все из них у него есть ответы.

- Как ты так блефовал? Даже я не слышал, что ты врёшь.

Они сидят в придорожном кафе на половине пути от Рино, куда Стайлз гнал всю ночь арендованный джип, чтобы оказаться как можно дальше от Бойсе.

- Я не блефовал? - Стайлз пожимает плечами, предлагая самое очевидное объяснение.

- Допустим, ты позвонил кому-то из Арджентов, и они пообещали подстраховать тебя. Но откуда у тебя такие патроны?

- Эллисон мне дала вместе с оружием. Ещё до того, как мы уехали, - нехотя отвечает Стайлз. - На всякий случай. А стрелять меня учил отец. Давно уже.

- Что ещё я о тебе на знаю?

- Узнаешь в своё время, - обещает Стайлз.

- Почему ты вернулся?

- Может хватит уже вопросов, и мы просто поедем дальше? - Стайлз возмущённо закатывает глаза. Но Питер слышит, как ненадолго сбивается его пульс.

# # #

- Нет, больше мы так не будем, - настойчиво говорит Стайлз. И Питер чувствует как в бок ему упирается что-то твёрдое. Дуло пистолета?

- Балуешься оружием? Ты знаешь, что это не игрушка?

- Руки убери, - угрожающе отвечает Стайлз.

Он такой тёплый, с манящим знакомым запахом. Питер с усилием убирает ладони с его задницы, которую только что жадно мял, собираясь стянуть с него штаны и трахнуть без долгих разговоров. Кровь бурлит после недавнего боя, но Питер чувствует, что Стайлз не шутит. И готов стрелять.

- Стааайлз, ты же хочешь сам.

Питер тянется к нему, игнорируя прижатое к боку дуло, но тот жёстко говорит:

- Стоять.

- И что? - усмехается Питер. - Так и будем играть в тир?

- Раздевайся, - Стайлз отодвигается от Питера и направляет на него пистолет. - Полностью раздевайся.

Питер ехидно улыбается в ответ и стягивает с себя одежду. Остается голым и с вызовом смотрит на Стайлза.

- Что теперь? Заставишь отсасывать своему пистолету?

- Хорошая мысль, - не ведется на провокацию Стайлз. - На колени.

Питер хмыкает, его начинает развлекать эта игра. Он опускается коленями на пол, расстегивает Стайлзу штаны, приспускает их и берёт у него в рот. Облизывает, тут же лезет пальцами в задницу к Стайлзу, но тот заставляет его выпустить свой член, а потом коротко без замаха бьёт по лицу.

- Я тебя трахаю.

- Ты серьёзно? - смеётся Питер, снова мнёт Стайлзу задницу. Кровь внутри бурлит и требует действий.

- Нажму на курок, - предупреждает тот. - И вместо секса будешь корчиться от антидота и регенерации.

Волку хочется отбросить осторожность, кинуться на Стайлза, подмять по себя, подчинить и трахать. Но Питер сдерживается - он слышит, что тот не врёт.

- Я - альфа, - говорит Питер.

- А мне похуй, - спокойно отвечает Стайлз. - Считай, что я тоже.

Питер смеётся в голос от ловушки, в которой они оба оказались. Никто не хочет уступить, но заряженный пистолет в руках Стайлза всё ещё является серьёзным аргументом.

Питер встряхивает головой, пытаясь вернуть контроль над волком, раззадоренным удачным боем, а теперь ещё и непослушанием мальчишки.

- Что будем делать? - с интересом спрашивает он.

Стайлз наклоняется ближе и гладит Питера по щеке стволом пистолета, оттягивает дулом губу вбок, отводит пистолет, снова коротко бьёт по лицу.

- Не хочу, чтобы твой волк думал, что может поиметь меня, когда захочет.

Пистолет пахнет свежей смазкой - Стайлз явно умеет ухаживать за оружием.

Запах и ситуация раздражают волка. Питер выпускает клыки и угрожающе рычит.

Стайлз бьёт его кулаком с зажатым в нём пистолетом, в этот раз удар болезненно-настоящий. Упирает дуло в ключицу Питеру и с угрозой говорит:

- Заткни своего волка.

Собирает пальцами кровь с разбитых губ Питера и слизывает её, глядя в ему в глаза. И Питеру снова хочется припечатать Стайлза к первой попавшейся поверхности и выебать, заставляя скулить.

Но пистолет всё ещё холодит кожу, и Питер, демонстрируя послушание, наклоняется к паху Стайлза, берёт в рот член, облизывает головку.

Они не трахались ещё с Бойсе. Сначала Питер приходил в себя после ранения, а потом готовился к боям в Рино, где они решили задержаться на пару недель. И Стайлз сейчас от желания сам как оружие, готовое стрелять. Питер принимает глубже, наслаждается сбивающимся дыханием Стайлза.

Тот уже не спускает почти сразу, как было в начале, когда Питер с удивлением осознал, что имеет дело с девственником. Но Стайлз всё равно сильно возбуждён, а Питер знает, как именно сделать так, чтобы тот кончил быстро.

В момент оргазма Стайлз невольно расслабляется. И Питер пользуется этим, отпуская его и выбивая пистолет к него из руки так, чтобы тот отлетел подальше. Дёргает Стайлза на себя, роняет на спину, наваливается сверху и рычит.

Тот дезориентирован, но тут же начинает сопротивляться. Молотит Питера кулаками, большей частью почти бесполезно, хотя снова разбивает ему губы. И запах собственной крови будоражит волка.

Питер прижимает его собой, не обращая внимания на царапающую кожу одежду. Стайлз дерётся, щипается и даже пытается кусаться, напрягаясь всем телом как струна, неумело пытаясь сбросить с себя Питера. Тот только довольно урчит, придавливая сопротивляющегося щенка к полу.

Стайлз вдруг резко успокаивается, смотрит на Питера в упор и звенящим от злости голосом говорит:

- Если ты меня сейчас трахнешь, я уйду от тебя.

И Питер слышит в его голосе правду.

- Не хочешь больше подчиняться? - вкрадчиво спрашивает он и ослабляет хватку, но так, чтобы сохранять контроль.

- Не хочу, чтобы ты меня использовал, - мотает по полу головой Стайлз, а из уголков его глаз текут слезы. Он больше не сопротивляется, но его внутренняя решимость ощущается почти физически.

- Почему ты вернулся за мной тогда?

- Своих не бросаю, - злится Стайлз. - Отъебись уже с этим вопросом! Надо было оставить тебя там подыхать?

- Я благодарен тебе, - признает Питер. - Как ты хочешь сейчас?

Стайлз неверяще смотрит на него, явно ожидая какого-то подвоха. Потом настороженно говорит:

- Так же, как ты это делаешь обычно.

Питер не может сдержать усмешки, но подчиняется.

Стайлз даже старается быть нежным в начале, но потом всё равно срывается в нетерпеливый жёсткий ритм. Больно прикусывает Питеру кожу на шее, когда кончает. Торопливо дрочит ему потом, помогая прийти к разрядке, и валится на пыльный пол, измученный схваткой и сексом.

- Через неделю поедем в Лос-Анджелес. Будешь там учиться, - говорит Питер, вытягиваясь рядом.

- С чего бы вдруг? - хмыкает Стайлз. - Ты проникся?

- Можно сказать и так, - соглашается Питер. - Должен же я найти другой способ удержать тебя рядом с собой.

- Это какая-то подстава, - с недоверием бурчит Стайлз. - Ты опять мне пудришь мозги.

- Само собой, - усмехается Питер. - Но твой пистолет всё ещё при тебе. Надеюсь, что пуля с аконитом в нём была не единственная?

- Нет, у меня есть запас, - улыбается Стайлз. - Хватит и подстрелить тебя и не дать потом сдохнуть.

______________________________________________
*УКЛА - Университет Калифорнии в Лос-Анджелесе.
**Гросс - («большая дюжина») мера счёта, равная 12 дюжинам, т. е. 144 штукам.
***Tainted Love - песня Эда Кобба в исполнении Мерлина Мэнсона (2001 г.)

@темы: слэш, авторский фик, Стайлз Стилински, Питер Хейл, СС 2013-2014, R

Подарок для marklamper

Название: Подростковая мечта
Оригинал: Teenage Dream, автора Omni
Переводчик: Рождественский Волчонок
Разрешение на перевод: есть
Пейринг: Дерек/Стайлз, упоминание прошлых отношений и влюбленностей
Рейтинг: R
Жанр: школьная!АУ, романс, хёрт/комфорт, щепотка юмора, немножко ПВП, крупица драмы.
Предупреждения: полная АУ, никаких оборотней, Хейлы живы.
Краткое содержание: Дерек тайно влюблен в Стайлза — своего лучшего друга с самого детства. Безответная любовь причиняет боль, но и близко не настолько сильную, как побои громил бывшей. Если бы только поцелуй Стайлза мог все поправить… О, постойте-ка.
(Школьная АУ, в которой Стайлз и Дерек ровесники и учатся в одной школе. Основано на вот этом стрипе от basilcakes

Читать

Мир пульсировал, чернел по краям, как обожженная фотография. Дерек давно перестал отбиваться, взамен решив свернуться калачиком на земле, чтобы защитить и так ломящие ребра и ноющий живот. Он видел ее через слепящий свет и наводящую страх черноту. Она цеплялась за одного из мужчин, всем видом выражая кротость и страх, вдохновляя мужчин защищать ее, драться за нее. За водопадом волнистых светлых волос в ее глазах была видна жесткость, а улыбка не выражала ничего, кроме садистского удовлетворения. Только для Дерека было очевидно, что она просто использовала их, точно как использовала и всех вокруг.

Его противникам то ли уже наскучило, то ли они устали, то ли попросту поняли, что уже в достаточной мере донесли основную мысль, потому что удары замедлились, а потом и вовсе прекратились, а нападающие начали отходить. Подумав, что все наконец-то закончилось, он позволил себе перекатиться на спину и развернуться, чтобы дать ноющим мышцам возможность собраться с силами. Он хотел встать. Каблуки процокали по асфальту, возвещая ее приближение, и он с ужасом уставился на нее. Она резко оседлала его, вспышкой отвращения напоминая о другом разе. Когда она наклонилась, ее волосы заслонили их ото всего остального мира, пряча от других мужчин ее жестокую усмешку.

— Никто не смеет меня унижать, — резко прошептала она. Затем она откинулась назад, высоко заведя правую руку. А потом тыльная стороны ее ладони врезалась в его лицо, он попытался — и провалился в своих попытках — сдержать болезненный стон, ощутив, как острый край ее кольца забрал с собой часть его кожи и плоти.

~~~~~
— Йоу, Ворчун! — раздался недалеко Стайлзов по-дружески насмешливый голос.

Дерек опустил голову и ускорил шаг, глупо надеясь, что ему удастся отделаться от друга.

— Не, серьезно. Погоди, чувак! — Стайлз двигался шустрее, чем ожидалось, и его рука поразительно быстро легла на плечо Дерека.

Дерек решил, что никакого толку бежать так и так не было. Все равно в этот день им со Стайлзом предстояли два совместных занятия и тренировка по лакроссу, так что тот просто обязан был увидеть. Приготовившись к реакции друга, Дерек остановился и повернулся к нему.

Рука Стайлза слетела с плеча Дерека в тот же миг, как он шокированно отшатнулся.
— Ого! Дерек, что за хрень с тобой случилось? Ты в порядке?

— Ерунда, — попытался убедить Стайлза Дерек, но только он собрался было снова отвернуться, как Стайлз осторожно ухватил его за подбородок, чтобы получше разглядеть повреждения. Дерек угрюмо глянул на него неприкрытым глазом, но руки распустить все же позволил.

Стайлз нахмурился, явно не шибко впечатлившись тяжелым взглядом Дерека, равно как и его попытками отмахнуться от темы. Положив руки на плечи Дерека, Стайлз посмотрел ему прямо в глаз и сказал:
— Сегодня мы вместе идем ко мне домой, и ты расскажешь все. Даже не думай отказываться. О возражениях не может быть и речи.

Вздохнув, Дерек попытался сопротивляться порыву потянуться к теплу Стайлза, ради такого дела даже закрыв глаза.
— Я в порядке, Стайлз.

— Ну конечно ты в порядке, чувак с повязкой на глазу.

Дерек фыркнул, давным-давно растеряв весь иммунитет к Стайлзову специфическому юмору.
— Всё правда не настолько плохо.

— Ага, ты вообще врать не умеешь, приятель. Прямо сейчас мы эту тему замнем, но только потому, что днем я собираюсь устроить тебе ужасающий допрос с пристрастием.

— Вот ты сказал, и я сразу вспомнил: мне срочно нужно написать несколько эссе, или еще чем-нибудь заняться, так что я не смогу пойти.

Стайлз посмотрел на него своим Взглядом, а потом обхватил Дерека одной рукой за плечи и повел его на первое занятие.
— Что я только что сказал насчет твоей неспособности врать? Просто прекращай. Серьезно. Ты сам себя ставишь в неловкое положение. Черт, ты меня ставишь в неловкое положение тем, в насколько неловкое положение ставишь себя.

~~~~~
— Снимай, дай я тебя хорошенько осмотрю, — скомандовал Стайлз, как только они вошли в его комнату. Дерек поскользнулся на валявшейся в его слепой зоне стопке комиксов и больно ударился о стену, пытаясь восстановить равновесие.

— Что?

Закусив нижнюю губу, чтобы попытаться — и, в общем-то, не преуспеть — сдержать смех, Стайлз махнул на лицо Дерека.
— Повязку свою, идиот. Снимай, чтобы я мог оценить масштабы бедствия. Кроме того, ты ее целый день таскаешь, даже не учитывая тренировку. К этому моменту она уже должна прийти в отвратительное состояние, нужно поменять. У тебя с собой есть еще бинт и пластырь?

Дерек почесал затылок и, отойдя, плюхнулся на пол рядом с кроватью.
— Дома оставил.

— Что ж, это глупо.

— Я, собственно, не ожидал, что меня похитят сразу после школы, так что, уж извини, не спланировал все наперед. — Дереку и правда следовало бы куда больше беспокоиться из-за того, что его тяжелый взгляд (очень даже действенный в отношении большинства людей) не оказывал совершенно никакого эффекта на Стайлза. И уж точно то, что Стайлз был единственным не приходящимся ему родственником человеком, которого этот взгляд не отпугивал, не должно было вызывать такое ощущение легкости внутри.

— По крайней мере, у тебя хватает яиц признать свои недостатки, — с нахальной полуусмешкой заявил Стайлз. — На этот раз я тебя прощу и даже буду настолько добр, что потрачу кое-что из нашей личной аптечки на твою жалкую задницу. А теперь просто сиди смирно. — Прежде чем Дерек успел хоть что-то возразить, Стайлз уже вылетел за дверь и шумно затопал по коридору.

Долго, медленно вздохнув, Дерек прислонился к кровати и, откинув голову, бессмысленно уставился на потолок. Он знал, что это нездорово — оставаться так близко к чему-то, что никогда не удастся заполучить. Пока Дерек врал самому себе, было еще терпимо, но как только он, наконец, признал свои чувства, это превратилось в нескончаемую пытку. Моменты нежности, и тепла, и счастья, и ощущения, будто, возможно, лишь возможно… и все это сметается прочь хлопком по плечу, по-дружески брошенным «бро» и осознанием, что ему никогда не стать тем, что хочет Стайлз. Тем, что хотел Стайлз, были клубнично-блондинистые волосы, блестящие губы и изгибы. То, что хотел Стайлз, было маленьким, хорошеньким и острее ножей. Дерек же ничем из этого не был.

Слова Стайлза влетели в комнату раньше него самого.
— Нужно в ближайшее время пополнить запасы медикаментов. Серьезно, что такого мы с отцом делали, что все так быстро позаканчивалось? — И вот он уже оказался на коленях рядом с Дереком, устраивая рядом большую красную коробку и протягивая руку к прикрывавшему правый глаз Дерека марлевому компрессу, державшемуся на пластырях.

Дерек подумывал воспротивиться, но знал: это было бы гиблым делом, так что просто заставил себя сидеть ровно и терпеть. Стайлз, убрав повязку и хорошо рассмотрев повреждения, сочувственно зашипел.
— Шрам останется? — спросил он, подушечки длинных пальцев зависли над линией швов, при этом достаточно близко, чтобы область под ними начала гореть от расходящегося от кожи Стайлза тепла. Под повязкой были два пореза, но только один, рассекающий бровь, потребовал наложения швов. Линия прерывалась на глазной впадине и гораздо слабее продолжалась от самой скулы. — Чувак, если останется, прикинь, как круто будет! Будешь прямо как супер-злодей! — Стайлз улыбался, но Дерек, проведя с ним целую жизнь, слишком хорошо читал его. Дерек знал, когда Стайлз лишь пытался придать легкости расстраивавшей его ситуации.

— Может и остаться, — тихо ответил он, глядя поверх плеча Стайлза и пытаясь придумать, как избежать любых касающихся его травм вопросов. Может, ему удалось бы переменить тему. Заговорить о грядущем выходе новой части «Расхитительницы гробниц». Стайлзу же нравилась Лара Крофт, правильно?

Не сработало. Даже Стайлз не смог держать лицо так долго: его улыбка спала, сменилась хмуростью, глаза засверкали чем-то яростным и опасным. Все всегда недооценивали Стайлза, и Дерек находил это одновременно забавным и чертовски постыдным, потому что этот парень был гениальным, и сильным, и тем, кому точно не стоило переходить дорожку.

Внезапно Стайлз оказался на коленях Дерека, еще крепче, чем утром, хватаясь за его подбородок и предельно сосредотачиваясь на очищении пораженных тканей тампоном, пропитанным чем-то влажным и очень холодным.
— Ты скажешь мне, кто это с тобой сделал, — сказал Стайлз с все еще различимым напряжением в голосе.

— Это не имеет значения.

— Дерек. — Пальцы на подбородке сжались крепче, Стайлз сверлил Дерека тяжелым взглядом и сжимал зубы так, что желваки заходили. — Ты знаешь, что я слышу, когда ты говоришь что-то в этом духе? Что ты думаешь, будто ты сам не имеешь значения. В чем ты совершенно неправ, приятель. Потому что ты имеешь значение. Имеешь ни хрена себе какое значение. Так что рассказывай. Сейчас же.

Дерек не знал, куда деть руки, а его пальцы так и тянулись вперед, слегка напоминая пауков, пытающихся заползти на ноги к Стайлзу. Он закрыл глаза и сжал руки в кулаки, чтобы лежали спокойно.
— Это была Кейт. Ну, она и какие-то парни. Я их никогда раньше не видел. Она сказал им, что я ею воспользовался. Что я встречался с ней, только чтобы залезть к ней в трусы, а потом бросил, как только получил, что хотел. — Получив в ответ на свое откровение лишь тишину, Дерек рискнул снова открыть глаза.

Стайлз застыл совершенно неподвижно, тампон замер на полумазке. Брови медленно ползли наверх, и в нем явно росло недоверие, хотя его практически трясло от гнева.
— Это не похоже на тебя, но я все равно спрошу… ты это сделал?

— Нет. — Дерек скривился от отвращения и сразу же поморщился от боли, когда натянулась кожа вокруг ран. — Нет, мы не заходили настолько далеко. Она продолжала давить, не оставляла попытки соблазнить меня, но я… Я не хотел этого. Не от нее.

Стайлз медленно кивнул, отводя тампон в сторону, но не слезая с коленей Дерека.
— Итак. Наличие швов намекает на то, что ты был у врача. Пожалуйста, скажи мне, что ты заявил на ее тощую задницу, и что отец, вернувшись утром со смены, расскажет мне счастливую историю о том, как упек ее за решетку.

Тяжело вздохнув, Дерек снова закрыл глаза и уронил голову на мягкий матрас.
— Нет. Моя семья в ярости, но я отказался выдвигать обвинения. Поскольку мне уже восемнадцать, они ничего не могут поделать. Дядя Питер явно хотел крови и пытался убедить меня, что у нас против нее заведомо выигрышное дело.

— И почему, скажи на милость, ты не выдвинул обвинения?

— Потому что я это заслужил.

Стайлз ударил кулаком по матрасу рядом с головой Дерека, и тот ошарашенно распахнул глаза.
— Чушь собачья! Ты только что сказал, что она лгала! У вас так и не дошло до дела, так какого хера? Это не повод для того, чтобы банда громил выбивала из тебя все дерьмо! — Глаза Стайлза сверкали, и Дереку с трудом удавалось удерживать дыхание в стабильном ритме, не волноваться из-за открывшегося его глазам зрелища.

— Я все равно использовал ее, Стайлз, пусть даже совсем не в том смысле, который она подразумевала. — Она называла его животным, чудовищем, цепляясь за руку одного из мужчин и проливая крокодильи слезы. Она использовала их, но Дерек использовал ее, так разве это не делало его ничуть не лучше нее? Это делало ее правой, пусть даже она лгала?

— Да о чем ты, блядь, говоришь? Как ты мог использовать ее, если даже не хотел с ней переспать? — Замешательство чуть поумерило гнев Стайлза, но голос все еще был похож на рычание. От этого звука позвоночник Дерека пронзило возбуждением, и ему пришлось закусить язык, чтобы сдержать дрожь.

— Она была тестом. Экспериментом, — наконец уступил Дерек. Он решил, что настало время сказать хотя бы это. Прошлым вечером ему пришлось рассказать семье, чтобы объяснить, почему отношения завершились столь плачевным образом, почему она чувствовала себя униженной в достаточной степени, чтобы такое наворотить.

— Что? — Брови Стайлза низко опустились на его огромные глаза, сходясь в одну точку и морща лоб. Дерек ненавидел себя за то, что даже это считал прекрасным.

— Она была объективно красивой женщиной, — начал он, но тут же был прерван Стайлзом.

— Я уверен, что красота — понятие субъективное. На вкус и цвет и все такое.

Дерек уставился на Стайлза притворно тяжелым взглядом, ожидая, пока тот заткнется.
— Она была кем-то, кто, по общему определению, красив. Я подумал, что это делает ее хорошим выбором для моего эксперимента.

— Какого эксперимента? Обычно когда кто-то говорит об экспериментировании в отношениях, то имеет в виду что-то в плане секса, а не недостатка такового.

— Ну, — протянул Дерек, — в этом вся суть.

— Боюсь, я потерял нить.

Глубоко вдохнув, Дерек пошел напролом, будто срывая пластырь с раны — одним резким движением.
— Я хотел узнать, смогу ли найти ее, женщину, сексуально привлекательной. Эксперимент был успешным, поскольку я получил точный ответ, не проявив реакции ни на одно из ее сексуальных предложений.

Он наблюдал, как его слова просачивались в сознание Стайлза, видел, как морщинки на лбу Стайлза разгладились от понимания, а рот приоткрылся в молчаливом удивлении. А еще он заметил, что Стайлз и не подумал слезть с его коленей.
— То есть ты встречался с ней, только чтобы проверить, действительно ли ты гей? Так ты гей? Ты это мне пытаешься сказать? Дерей Хейл гей. Ему нравятся мужики. Он хочет быть с мужчиной в сексуальном смысле.

Настала очередь Дерека поднимать брови.
— Да. Именно об этом я и говорю. Скажешь, что не сможешь с этим справиться? Потому что похерить годы др…

— Да не в том дело! Я просто не совсем понимаю, почему ты не пришел обсудить это с друзьями, вместо того чтобы проводить какой-то идиотский эксперимент. Черт, Дерек, если она тебя с самого начала не привлекала, с чего ты вообще подумал, будто что-то изменится, если она тебя облапает? И, серьезно, ты правда вообразил, что представляешь из себя единственного во всем мире подростка, пытающегося разобраться со своими предпочтениями?

Дерек открыл рот, а потом закрыл, будучи не совсем уверенным, как расценивать последнее высказывание. Он знал, как ему хотелось бы это расценить, но со Стайлзом никогда нельзя быть уверенным на все сто.

— В смысле, — продолжил Стайлз, отводя взгляд от Дерека, чтобы подготовить марлевый компресс и пластырь, — я практически уверен, что я би. Типа, процентов на девяносто пять уверен.

— Девяносто пять? — сердце Дерека билось об ушибленные ребра, а руки так и хотелось разжать, дать им свободу.

Все еще избегая зрительного контакта, Стайлз начал складывать новый компресс.
— Ну… нужно было оставить некоторое допущение, поскольку у меня так или иначе нет особого практического опыта. Просто знаю, что в фантазийном смысле у меня может встать на оба пола. Впрочем, в основном на мужчин. Но все же.

С трудом сглотнув, Дерек моргнул и уставился на своего друга, на объект своей влюбленности, на парня, с которым, как он думал, у него не было ни единого гребаного шанса.
— О?

Внезапно Стайлз стал весь из себя нарочитая похабность в сочетании с огромной, фальшивой усмешкой.
— Ага, так что тебе определенно стоило все же прийти к своему другу. Не исключено, что мы смогли бы провести собственный эксперимент. — Он поигрывал бровями, вел себя нагло и уверенно, но Дерек чувствовал, как дрожали ноги Стайлза.

Пальцы Дерека медленно разжались и проползли последние несколько дюймов до желанной цели, скользнув вверх по крепким бедрам, чувствуя, как усиливалась дрожь. Он видел, как спала маска Стайлза, обнажая нечто ранимое, нервное и настолько поразительно преисполненное надеждой, что Дерек подавился плотным воздухом.
— Мы все еще можем, — тихо произнес Дерек, удивившись, что ему удалось протолкнуть слова через сжавшееся горло.

Наблюдать за лицом Стайлза было невероятно увлекательно, Дерек никогда не уставал от этого. И в тот момент он видел, как уязвимость поблекла до недоверия, а потом была сметена хмельным желанием — и все это в течение нескольких слов.
— Да? Да. Да, да… ладно. — Набравшись уверенности, чтобы обхватить бедра Стайлза и притянуть его вниз, приподнимая собственные бедра, Дерек завороженно наблюдал, как Стайлз зашипел и самую малость отклонил голову назад. — Ебать.

— Ага, — согласился Дерек, потому что именно этого он и хотел. Именно этого он хотел от Стайлза уже так долго. Дерек прижался к нему, обожая и ненавидя это нетерпеливое трение, ощущая собственным запертым в ловушке штанов стояком, как Стайлз становился все тверже и тверже.

Стайлз уперся руками в кровать по обе стороны от головы Дерека, покачивая бедрами, и закусывая губу, и выглядя настолько охеренно великолепно, что Дереку было больно даже просто смотреть на него.
— Я бы сказал, что пока эксперимент идет довольно хорошо, — со смешком выдавил Стайлз, его голос дрожал, был хриплым от желания и непреходящего беспокойства.

— Просто подтверждает то, что я и так знал, — пробормотал Дерек, осмелившись скользнуть ладонями за спину Стайлза и прижать его ближе. Достаточно близко, чтобы Дереку для поцелуя оставалось лишь податься вперед на расстояние выдоха. Что он и сделал. Поцелуй был медленным, осторожным поначалу, поскольку они оба все еще не были уверены, можно ли. Но когда Стайлз застонал и, подняв руку, зарылся пальцами в волосы Дерека, все пути назад были отрезаны. Они мучили друг друга, тянули зубами за губы, жаждущие языки упивались хриплыми вздохами.

Но ширинка больно давила на член, и Дереку хотелось освободить их обоих, коснуться Стайлза, посмотреть на него и (в лучшем случае, возможно, если ему хватит смелости) попробовать на вкус.
— Стайлз, — прохрипел Дерек ему в рот, — притормози на секунду. Отодвинься немного.

Стайлз дернулся назад, и Дерек прямо-таки увидел поспешно воздвигаемые стены.
— Нет, идиот, — вздохнул он, закатывая глаза и крепко сжимая бедро Стайлза одной рукой. — Мне просто нужен лучший доступ.

— Лучший доступ для чего? — Однако едва Стайлз задал этот вопрос, как уже получил ответ, когда Дерек одной рукой быстро расправился с их ширинками. — О. О. Ох, черт, чувак, да.

— Ты сегодня постоянно повторяешься, — почти небрежно подметил Дерек, неотрывно следя, как его рука обхватывала Стайлзов твердый, подрагивающий член. Он облизнулся и поиграл с головкой, провел большим пальцем по щелке и размазал выступившую смазку.

— Ничего не могу поделать. — Дыхание Стайлза срывалось, взгляд не отрывался от его коленей и руки Дерека. — Ты сейчас вроде как напрочь отключаешь мне мозг.

— Невозможно, — хмыкнул Дерек, подавшись вперед, чтобы лизнуть подбородок Стайлза, а потом слегка прикусить. — Твой мозг всегда несется на скорости в сто километров в час.

— Ага, ну… ах, черт, вот так, да… гм… обычно меня не подбивает на секс мой до нелепости сексуальный друг, так что я-я думаю, что мне позволено быть… быть… да о чем я вообще говорю, не напомнишь?

Дерек усмехнулся, поплыв от мысли, что Стайлз считает его сексуальным.
— Понимаю. Не каждый день мой до нелепости сексуальный друг седлает мои колени.

— Дерек. — Когда Стайлз поднял взгляд и установил прямой зрительный контакт, его зрачки были расширены настолько, что глаза казались почти черными. — Завтра вечером. Мы идем на свидание. Ужин. Кино. Все дела.

На какое-то мгновение у Дерека дыхание перехватило, а рука так дернулась на члене Стайлза, что тот часто заморгал, при этом упорно пытаясь отводить взгляд. А потом Дерек уже целовал Стайлза, пытаясь доказать свое счастье, которое невозможно было выразить никакими словами. Его рука двигалась быстро и уверенно, лишь однажды сбившись с ритма, когда он почувствовал, как длинные тонкие пальцы обвились вокруг его собственной обнаженной плоти. Они тяжело дышали, не размыкая губ, и по очереди поддержали друг друга во время оргазменной дрожи, пока оба не остались с липкими руками и покалывающими нервами.

Освобожденные от отчаянного желания, их поцелуи стали мягкими, нежными, были скорее ленивыми, блуждающими и не ведущими ни к чему конкретному.
— Итак, — сказал Стайлз, осторожно упираясь покрытым потом лбом в лоб Дерека так, чтобы не задеть повязку или видимые ушибы, — это было согласие насчет завтра?

— Насчет завтра и любого другого вечера, когда только ни пожелаешь.

Стайлз сел прямо, широко распахнув глаза и подняв брови.
— Серьезно?

Дерек тоже выпрямился, чтобы чистой рукой притянуть Стайлза ближе и увлечь его в еще один долгий, неторопливый поцелуй.
— Да, — выдохнул он в этот поцелуй и почувствовал, как Стайлз улыбнулся.

@темы: слэш, перевод, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, СС 2013-2014, R