Подарок для Шерли Крис

Название: We swept out the ashes
Оригинал: archiveofourown.org/works/611677
Автор: decideophobia
Переводчик: Рождественский Волчонок
Пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Размер: ~2500 слов
Рейтинг: R
Саммари: романс, немного флафф. Это было не только первое рождество со Стайлзом, но и вообще первое после пожара, после смерти Лоры, которое он встретит с кем-то значимым и настолько близким. Впервые за долгие годы он не будет один.
От Санты: С праздником! Всем любви в новом году :3

Читать

Почти весь канун Рождества Дерек провел с Айзеком, потому что тот решил, что Дереку ни в коем случае нельзя быть одному. Они вместе посмотрели телевизор, упаковали подарки, после чего просто сидели в тишине, пока Айзек не отправился на кухню, чтобы испечь печенье и пироги. Раньше, до всего, он постоянно дома что-то готовил. Теперь же он угощал каждого в стае чем-нибудь вкусненьким. Айзеку нравилось видеть, как самые близкие ему люди светятся от удовольствия и признательности, и он обожал их баловать.
Поздно вечером Айзек ушел к Скотту – они будут праздновать рождество вместе с Мелиссой. Дерек же собрался к шерифу и Стайлзу.
Это было их первое совместное рождество, и Дерек совершенно точно не уговаривал сам себя, что все будет хорошо, что он справится, и уж тем более не твердил, как мантру: «Прекрати паниковать». Это было не только первое рождество со Стайлзом, но и вообще первое после пожара, после смерти Лоры, которое он встретит с кем-то значимым и настолько близким. Впервые за долгие годы он не будет один.
До дома Стилински Дерек добрался к половине двенадцатого, и первое, что бросилось ему в глаза, это отсутствие джипа. Нахмурившись, он заглушил мотор, хотел было позвонить Стайлзу, но передумал. Выйдя из машины, он поднялся по ступенькам и нажал на кнопку звонка. Дверь распахнулась почти мгновенно. Отец Стайлза поприветствовал его теплой доброжелательной улыбкой и по-отечески похлопал по спине, приглашая внутрь.
– Хорошо, что ты приехал, – сказал шериф. – Я решил, что ты, если что, и в окно залезешь, так что я могу лечь спать.
Дерек сжал губы, сдерживая улыбку. Шериф рассмеялся, снова хлопнув его по плечу, и забрал пирог, который передал Айзек.
– Простите, шериф, – извинился Дерек, следуя за ним на кухню. На столе он заметил стакан с недопитым виски и бутылку. Положив пирог, шериф достал из шкафа еще один стакан, налил виски и передал Дереку.
– Да не волнуйся, ты ведь предупредил, что будешь поздно, – он сдержанно улыбнулся, как делал всякий раз, когда Дерек называл его шерифом, и махнул рукой.
Вообще, шериф предлагал звать его по имени, но Дерек никак не мог решиться. Не потому что не хотел – он уважал отца Стайлза, как и мать Скотта, ведь те были родителями, а он не был – он просто боялся пока переходить эту черту.
Отпив виски, он оглядел кухню. Наступило молчание, но Дерек и шериф давно уже прошли ту стадию, когда это было неловко. Дерека даже немного удивляло, что больше ему не кажется странным находится рядом с отцом Стайлза, и теперь он может получать удовольствие от его общества, не чувствуя тревогу, волнение или недоверие. Такие взаимоотношения у него были только с несколькими людьми, и шериф, как ни странно, теперь тоже входил в их число. Дерек даже и не заметил – возможно, стоило бы немного насторожиться от того, как быстро и естественно это произошло. Он будто снова становился собой прежним, и это тревожило его не меньше.
Дерек допил последний глоток и спросил:
– А где Стайлз?
Шериф задумчиво хмыкнул и тихо проговорил:
– Наверное, в церкви. Он каждый сочельник приходит туда поздно вечером, когда люди уже разошлись.
– Как думаете, он не будет против компании? – спросил Дерек, посмотрев шерифу в глаза. За то время, что они со Стайлзом были вместе, Дерек научился угадывать его мысли и желания, даже когда тот молчал, но некоторые вещи все равно оставались для него загадкой. В Стайлзе мелькали какие-то скрытые чувства и черты, которые иногда вырывались на поверхность, и в такие моменты Дерек не знал, как поступить.
– Против твоей не будет, – сказал шериф со странной интонацией, которую Дерек не смог расшифровать.
---
Поездка до церкви не отняла много времени. Стайлз, что не удивительно, оказался единственным запоздалым посетителем; он сидел, чуть сгорбившись, на скамье в первых рядах, но его сердце билось спокойным уверенным ритмом. Дерек быстрым шагом подошел к нему и сел рядом.
Стайлз, кажется, не удивился его приходу и только слабо улыбнулся. Некоторое время они сидели молча. Дерек легонько толкнул колено Стайлза, а тот взял его руку и переплел пальцы.
В конце концов он заговорил.
– Моя мама пела в хоре, и мы с отцом ходили на каждый их концерт. Это немного напоминало Дисней: она вдруг начинала петь, когда готовила, убиралась или пила чай. Все время пела.
Стайлз снова затих, и Дерек стал слушать его сердце, успокаивающе гладя ладонь большим пальцем. Он ждал, пока Стайлз продолжит.
– Ты веришь в Бога? – спросил тот. – А твоя семья верила?
– Нет, – просто ответил Дерек. Он научился верить только в то, что можно увидеть, а их семья не была религиозной. – А ты?
Стайлз помотал головой, опустив взгляд на их скрепленные руки.
– Мама верила, папа – нет. Когда она умерла, мы перестали сюда приходить, и папа с тех пор ни разу не был в церкви. Я здесь бываю иногда, чтобы успокоиться, подумать. Странно, правда?
– Не странно, – заверил его Дерек, чуть сжав ладонь. – Я тебя понимаю.
Стайлз поднял голову и посмотрел на Дерека с теплой улыбкой. Придвинувшись ближе, он положил голову на его плечо и уткнулся носом в шею. Дерек сразу же обнял его за плечи, подтянул к себе и вдохнул привычный запах, от которого закружилась голова. Они сидели в тишине и наблюдали за пляшущими на стенах отсветами от церковных свечей.
– Я в детстве долгое время до ужаса боялся церквей, – признался Дерек, потершись щекой о его макушку. – Лора мне однажды сказала, что оборотням в церковь вход запрещен, ведь мы монстры, которых постигнет страшная кара, если войти в священное место. А когда я узнал правду, она так хохотала, что еле успокоилась. Я несколько лет в это верил.
– И как же ты узнал правду? – спросил Стайлз с тихим смешком, от которого по телу Дерека разлилось тепло и покой.
– Однажды мы собрались сюда на концерт, – ответил Дерек. – Я их упрашивал не идти, а отец так странно на меня смотрел, не понимая, почему я так реагирую. Дошло чуть ли не до истерики. В конце концов, я рассказал ему то, что мне поведала Лора. Та начала смеяться, а папа объяснил мне, что это все неправда.
Стайлз не ответил, но Дерек почувствовал, как он улыбнулся. Говорить о семье было уже не так тяжело, как раньше, хотя и все еще больно. По крайней мере, со Стайлзом это не казалось настолько невыносимым. Дерек вновь погрузился в мысли о том, как все успело поменяться в его жизни и меняется до сих пор (и нельзя сказать, что перемены были плохими).
Стайлз отстранился и взглянул на него.
– Пойдем домой.
---
До дома они ехали каждый в своей машине. Когда Дерек вышел из Камаро, Стайлз уже стоял на крыльце с не предвещающей ничего хорошего улыбкой и озорными искрами в глазах. Когда Дерек подошел ближе, Стайлз повернулся, чтобы открыть дверь.
– Лора, видимо, от души повеселилась, водя тебя за нос, – произнес он, проходя в коридор. Дерек не мог не услышать безобидную подколку в его голосе.
Он не удостоил этот комментарий ответа. Вместо этого он достал телефон и проверил сообщения; Эрика написала: «С рождеством, о великий Альфа». Стайлз рассмеялся и продолжил болтать о том, как забавно, наверное, было наблюдать за испуганным Дереком. Дерек его слушал, продолжая смотреть в экран.
– Скотт написал, – перебил он Стайлза. Нахмурившись, он ответил Эрике: «Рождество еще не наступило», а вслух сказал: – Эллисон беременна.
Наступила тишина, а затем визгливое: «ЧТО?!».
Стайлз торопливо достал из кармана свой сотовый; Дерек подавил рвущийся наружу смех, придавая лицу серьезное выражение. Стайлз поднял голову и, сузив глаза, уставился на Дерека (хотя он все равно остался примерно так же устрашающ, как Бэмби). Дерек, не в силах больше сдерживаться, широко улыбнулся и рассмеялся.
– Все ясно, идиот, – проворчал Стайлз, хотя Дерек и заметил, как у него непроизвольно дернулись уголки губ. – Прекрати.
– Но ведь это так весело, водить тебя за нос, – ответил Дерек, подходя ближе и наклоняясь к нему. Стайлз фыркнул, но все же шагнул вперед. Дерек ухмыльнулся и добавил: – Это, видимо, наследственное.
Он потянулся было за поцелуем, но Стайлз прижал ладонь к его рту и оттолкнул.
– Да я бы первым узнал, если бы Эллисон забеременела. Я же лучший друг Скотта! Наверняка он бы попросил меня быть крестным отцом, – в голосе Стайлза было столько тепла и любви, что у Дерека сердце сжалось. Он взял его за запястье той руки, которая все еще закрывала его рот, и осторожно поцеловал раскрытую ладонь.
– А ты будешь крестным Альфой, – продолжал Стайлз, глядя на Дерека сияющими глазами. – Готов поспорить, что ты на самом деле отлично ладишь с детьми.
– А как же «страшный серый волк»? – спросил Дерек. Стайлз закатил глаза и махнул рукой.
– Страшный серый волк проявляется только тогда, когда нужно, – ответил он, нежно поглаживая короткие волосы на затылке Дерека. – В остальное время ты просто Дерек. Осторожный, внимательный и хороший Дерек.
– И ты еще жалуешься, что Скотт вечно треплется об Эллисон? – фыркнул Дерек, не зная, что ответить на такие слова. – Не распускай сопли.
Стайлз оттолкнул его с деланным возмущением.
– Боже, я тут говорю о своей любви, чувак!
Дерек улыбнулся и, видя, как расширяются у Стайлза зрачки, ответил:
– О любви можно и по-другому говорить.
Сердцебиение у Стайлза участилось, а щеки покраснели.
– Дешевый ход, – рассмеялся он, но все же притянул Дерека к себе и прижался к его губам, а тот сразу же положил ладони на его бедра.
Спотыкаясь и не разрывая поцелуя, они направились наверх. Дереку пришлось несколько раз подхватывать Стайлза, чтобы он не упал и не расшиб голову. Стайлз всю дорогу хихикал и шумно вдыхал, когда Дерек неожиданно касался его живота и спины чуть повыше пояса джинсов.
А ведь никто не верит, что на самом деле Дерека ведет себя, как озабоченный подросток! Рука Стайлза как-то неожиданно оказалась в его штанах, и на последней ступеньке они оба упали. Дерек ударился рукой о перила, а Стайлз стукнулся затылком, заморгал и чуть не задохнулся от боли.
Через секунду он уже хохотал, и Дерек, не в силах удержаться, присоединился к нему. Стайлз поднес палец к губам и, пытаясь успокоиться, сказал:
– Тихо, папа спит.
Дерек поднялся и потянул Стайлза за руку, вновь приникая к его губам. На этот раз их поцелуй был долгий и нежный. Руки Стайлза гладили все его тело, грудь и руки, плечи и спину, а кончики пальцев оставляли на коже Дерека обжигающие следы.
Они прижимались друг к другу, прикасались, целовались.
Дерек усадил Стайлза себе на колени, и тот зарылся пальцами в его волосы в полном нежности жесте. Дерек касался его бледной кожи, водил пальцами, соединяя между собой родинки, а Стайлз глубоко целовал его, проникая языком в рот и покусывая нижнюю губу. А когда Дерек склонил голову, обнажив шею, Стайлз тут же припал к его коже, целуя, кусая и впиваясь до синяков, исчезающих уже через несколько минут.
Он закрыл глаза, а Дерек положил ладонь на то место, где бешено билось его сердце. Он не мог насмотреться на веснушки, на темные густые ресницы, на бледную кожу, на залитые румянцем щеки, не мог наслушаться тихих стонов и вздохов Стайлза. Тот сжал его ладонь, лежащую на своей груди, прильнул к Дереку всем телом. Он порой казался хрупким, но на самом деле был сильным и смелым. Дерек освободил его от одежды, но оставалось еще много невидимых глазу слоев, которые редко можно увидеть. И пусть Стайлз говорит, что Дерек слишком осторожный, однако он никогда не признается, что и сам такой.
Стайлз толкнул Дерека на спину и стал прокладываться дорожку из поцелуев от ключицы к пупку, потом к бедрам и еще ниже. Дерек ощутил, как раскрывается под его прикосновениями, теряет всякую защиту, но это больше его не пугало.
Мягкие губы прижались ко рту Дерека, и тот не сдержал стона, когда Стайлз опустился на его член. Было горячо, горячо и тесно, все мысли испарились, кроме мыслей о нем, о том, как он двигается, задыхается, стонет. Дерек вновь поцеловал его, сглатывая эти звуки, когда Стайлз начал мучительно медленно раскачиваться. Тот взялся за его раскрытые ладони, переместив свой вес на них и позволив Дереку держать себя, а сам наклонился и поцеловал так, что у Дерека по спине побежали мурашки, а в напрочь темном сознании вспыхнули фейерверки.
Дерек дал ему разобрать себя по кусочкам и сложить обратно. При этом каждый раз Стайлз что-то изменял, заполнял пробелы, и Дерек оказывался немного другим человеком.
Дерек знал, что все будет хорошо. С ним все будет хорошо.
---
На следующее утро он проснулся, лежа на груди Стайлза, поверх его ровно бьющегося сердца. Стайлз уже не спал и легко гладил кончиками пальцев его голову. Было тепло и хорошо, ноздри заполнял знакомый запах, и Дерек потерся носом о его шею.
– С рождеством, – умиротворенно и счастливо произнес Стайлз. Дерек улыбнулся и поцеловал как раз там, где стучало сердце.
– С рождеством, – ответил он.
Они молчали: Дерек, лежа у Стайлза на груди, а тот, поглаживая его по голове. Шериф уже проснулся, и было слышно, как он шумит на кухне.
Учуяв запах жарившегося бекона, Дерек пробормотал:
– Твой отец жарит бекон.
– Сегодня рождество, так что один раз можно, – сказал Стайлз и быстро добавил: – Нет, ну надо же! Думает, что я не замечу. Уж ему ли не знать!
– Я бы на его месте тоже жульничал при любой возможности, – фыркнул Дерек.
– Чувак, ты должен быть на моей стороне, – обиделся Стайлз, толкнув его в плечо. Дерек повернул голову и поднял глаза, погладил ключицу, наблюдая за тем, как появляются мурашки.
– Я на твоей стороне, – он резко перевернулся и навис над Стайлзом, упершись руками в матрас по обе стороны от его головы. – Я же только что сдал его.
– Хочешь, напишу сонет о том, какой ты на самом деле ужасный, жуткий любитель обнимашек, и тоже беспокоишься за здоровье моего отца, хотя и делаешь вид, что это не так? Хотел объятий Дерек Хейл днем, вечером и ночью, и звал он Стайлза тогда, его любил он очень. – Стайлз широко и счастливо улыбнулся, и Дереку захотелось одновременно застонать от возмущения и поцеловать его так, чтобы он потерял дар речи и забыл собственное имя.
– Я начинаю думать, что ты от Скотта заразился этой сентиментальностью, – сказал Дерек. – Хотя тебя, похоже, задело еще хуже.
Стайлз скорчил рожу и надулся.
– Я мог бы стать самым крутым поэтом на земле.
– Пожалуйста, не надо, – взмолился Дерек. Стайлз снова пихнул его – понарошку – потому что глаза у него улыбались и светились любовью.
– Да с этими стихами все волки были бы мои, чувак, – протянул Стайлз, выводя круги на его коже, тут же покрывшейся мурашками. – Как песнь сирены. Ты бы мне в ноги бросался. Хотя ты и так уже. Мне даже не пришлось задействовать свой потрясающий талант рифмовки.
Дерек уткнулся в его плечо, пряча улыбку.
– Ты несешь бред.
– Ты это часто говоришь, – ответил Стайлз, ероша его волосы. – Но я-то знаю, что на самом деле ты хочешь сказать «Я люблю тебя, ты потрясающий».
Дерек поднял голову и взглянул на него. Он в самом деле любил Стайлза и был в этом уверен, просто ему трудно было об этом говорить. Стайлз его никогда не просил, и за это Дерек был ему бесконечно благодарен. Он снова устроился на его плече, потерся носом о шею, коснулся губами линии подбородка и поцеловал улыбающиеся губы Стайлза, надеясь таким образом передать все, что чувствует.
– Так и есть, – шепотом сказал Дерек, глубоко вдыхая его запах. – Ты для меня все.
Стайлз на мгновение перестал дышать, а сердце вдруг забилось чаще. Забавно, но и у Дерека пульс тоже подскочил. И когда Стайлз крепко обнял его и поцеловал, он почувствовал, что его разум свободен и от злости, и от боли, и от вины.

@темы: слэш, перевод, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, СС 2013-2014, R